Очередная вспышка арабо-израильского конфликта в очередной раз поставила ребром вопрос: возможно ли мирное урегулирование на основании компромисса?
Большая часть живущих в Израиле евреев и большая часть палестинских арабов, когда они отвечают на этот вопрос искренне, ответ дают негативный.
Евреи без особого удовольствия, но соглашаются на создание палестинского государства в границах автономии на Западном берегу Иордана — но без Иерусалима. Арабы заявляют, что хотят государство в границах 1967 года, но на деле это только первый этап: большинство предпочло бы сбросить Израиль в море.
Позиции непримиримы. Кажется, что без геноцида дело не обойдётся. Но фатальна ли неизбежность создания в Палестине этнически чистого арабского государства? Я говорю именно об арабском государстве, а не о варианте арабское или еврейское, потому что как бы ни была сильна Армия обороны Израиля и как бы ни было сплочено израильское общество, у него просто нет возможности окончательно выиграть противостояние, сколько бы промежуточных сражений и даже войн ни выигрывалось.
Сейчас многие израильтяне говорят, что мол, у арабов стран много, пусть заберут себе палестинцев, ведь у евреев – только одно государство. Можно было бы сказать, что этот выход – несправедливый в отношении палестинских арабов, но политика прагматична, а не справедлива.
Однако это только кажется, что с изгнанием арабов из Палестины всё успокоится. Такие попытки уже предпринимались в период между началом 50-х и срединой 80-х годов – и закончились плачевно.
Израильско-ливанский конфликт 1982-го года был вызван тем, что изгнанные с территории Палестины арабы, расселённые в лагерях беженцев в Ливане, терроризировали приграничные израильские территории. Израиль заявил своей целью изгнать Организацию освобождения Палестины (ООП) из Ливана. Формально палестинцы после долгих (по местным меркам) и кровопролитных боёв согласились уйти, но даже руководители Израиля признавали впоследствии, что свои позиции в Ливане ООП сохранила.
Обращаю внимание – арабов вытеснили из Палестины, но вынуждены были бороться с их сопротивлением в Ливане. До этого, в 1970 году был мятеж палестинцев в Иордании. Палестинцы пытались захватить власть в королевстве, чтобы использовать его территорию в качестве базы для войны против Израиля.
Сейчас Египет, с 2011 года ведущий на Синае войну с исламистами, боится, что если Израилю удастся вытеснить палестинцев из сектора Газа на Синай, то, объединившись с местными исламскими радикалами, они лишат Каир и так непрочного контроля над полуостровом.
В общем, опыт свидетельствует, что прекратить войну при помощи вытеснения палестинцев не получится, скорее, будут дестабилизированы и втянуты в конфликт с Израилем соседние арабские государства.
Перебить всех палестинцев на глазах у мирового сообщества тоже не выйдет. Просто потому, что арабские страны уже угрожают Израилю войной в случае начала сухопутной операции в Газе. Если же палестинцам будет угрожать массовый геноцид, то в войну с Израилем вынужденно вступят и Турция с Ираном.
Анкара и Тегеран претендуют на роль лидеров исламского мира. Их лидерство и так ставится под вопрос, поскольку обе страны не арабские, а арабы не доверяют ни персам, ни туркам. Соответственно, и Турция, и Иран вынуждены в некоторых случаях (к которым, несомненно, относится нынешний кризис) проводить как минимум не менее (а то и более) пропалестинскую политику, чем соседние арабские страны.
С другой стороны, после многочисленных поражений, уже к концу прошлого века, арабы нащупали ахиллесову пяту Израиля. Еврейскому государству трудно вести долгую войну.
Необходимость защищать длинную границу при отсутствии оперативной глубины вынуждает призывать в армию максимальное количество резервистов, что, в случае долгой (на годы) войны, подрывает экономику и вызывает усталость общества.
Поэтому израильская концепция военных действий подразумевала Блицкриг. Война должна была заканчиваться в считанные недели, в худшем случае за пару месяцев.
Но такая война возможна только против регулярного государства, имеющего политические, экономические и логистические центры, которые можно поставить под угрозу и тем вынудить капитуляцию.
Сейчас же Израиль вынуждают вести прокси-войну, в которой врагом являются сетевые организации, совершенно не привязанные к определённому месту, способные вербовать боевиков по всему миру, не имеющие необходимости заботиться о мирном населении (наоборот, чем населению хуже, тем больше мотивированных рекрутов, для которых война с Израилем становится профессией).
Получается, что чем больше Израиль бомбит Газу в ответ на теракты и обстрелы своей территории, тем больше становится воюющая против него прокси-армия. Более того, тем более благоприятным для арабов становится мировое общественное мнение и тем меньше мировое сообщество склонно замечать, что в случае арабской победы, израильским евреям также грозит геноцид и этническая чистка.
Как я писал выше, политика прагматична, и как бы ни вздыхали лидеры разных великих и малых держав о недопустимости этнических чисток, все они прекрасно понимают, что, в отличие от палестинских арабов, израильские евреи не могут, будучи изгнаны из Палестины, окопаться на территории какого-нибудь соседнего государства и вести борьбу дальше.
Действительно, арабских государств много, а еврейское одно, если оно рухнет, то кризис завершится. А мировое сообщество, чтобы сохранить лицо, потребует от арабов соблюдать правила и нормы ведения войны (особенно в отношении гражданского населения) и организует гуманитарную операцию по эвакуации из Израиля уцелевших евреев.
Может, кому-то и кажется, что такое невозможно, но тот же Карабах вначале, лет тридцать назад, на глазах у всего мира очистили от проживавшего там азербайджанского населения, а совсем недавно, уже в этом году, и от армянского.
Формально вначале азербайджанцы, а затем и армяне «сами ушли», но «сами» они ушли потому, что боялись за свою жизнь.
Повторю, Израиль может одержать ещё десяток побед. Наверное, хоть это не точно, он сможет выиграть ещё одну войну у коалиции арабских стран. Но победить в начатой сейчас против него бесконечной прокси-войне он не может.
Российским «патриотам», которые многократно за последние годы ставили Израиль в пример, подчёркивая, что он всегда готов на любую провокацию дать жёсткий силовой ответ, и которые также заявляли, что с мнением мирового сообщества считаться бессмысленно – уважают, мол, только сильных, стоит внимательно изучить израильский опыт.
В конечном итоге, в рамках идущей сейчас прокси-войны, Тель-Авив проигрывает в первую очередь информационную кампанию, теряя поддержку в мире.
Информационный проигрыш ведёт к тому, что не только арабские страны (часть из которых давно нормализовала отношения с Израилем, а часть готовилась нормализовать в ближайшее время), но и Турция, поначалу выступавшая с посредническими предложениями, заняли открыто антиизраильскую позицию.
В странах же коллективного Запада, которые однозначно поддерживают Израиль, нарастает волна возмущения местных мусульман, которые давно уже играют существенную роль как в американском, так и в европейских обществах.
В результате, количество потенциальных союзников Израиля сокращается, количество врагов растёт, а остающимся союзникам становится всё труднее его поддерживать.
Есть ли выход из этого тупика для Израиля? Есть, но он сложный и такую работу может провести только ответственный политик, пользующийся абсолютным доверием своего народа.
В период с ноября 1994 до отмены в апреле 2009 года режима контртеррористической операции на Северном Кавказе прошли две Чеченские войны. Это было не первое столкновение чеченцев с русскими.
Была и длительная (в течение первых двух третей XIX века) Кавказская война, в которой чеченцы играли заметную роль. Было и партизанское сопротивление горах, длившееся с 1918 года, практически до начала Великой Отечественной войны, было и послевоенное обвинение в коллаборационизме и выселение в Среднюю Азию всего чеченского народа.
В общем, история этого конфликта – никак не менее длинная и кровавая, чем история конфликта арабо-израильского. И взаимное недоверие было огромным.
Рамзан Кадыров не случайно, каждый раз, вспоминая своего покойного отца, говорит, что Ахмат-Хаджи спас чеченский народ. Наши американские «друзья и партнёры» во второй половине 90-х попытались руками чеченцев начать с Россией прокси-войну – примерно такую же, как сейчас арабы ведут против Израиля. Несмотря на сделанные в Хасавюрте уступки, Чечню толкали к продолжению войны, к распространению её на весь Северный Кавказ, а затем и на другие мусульманские регионы России.
С другой стороны, после взрывов жилых домов в Москве и Волгодонске, после нескончаемых терактов и захватов заложников, после издевательств над российскими пленными и их зверских убийств на камеру, российская армия вполне готова была осуществить геноцид чеченцев (по принципу, если из аула стреляют, аул с лица земли стираем), а общество молчаливо его санкционировать («не заметить»).
Американцев такой вариант устраивал: чеченцы были для них таким же расходным материалом, как украинцы, грузины, прибалты, поляки и другие их союзники, включая израильтян. Они прекрасно просчитывали, что нарастание взаимного озверения и всё более жестокая война приведут к мобилизации против России значительной части мусульманского мира, который встанет на защиту единоверцев.
Как до этого в Афганистан, на войну с Россией в Чечню поедут рекруты из разных стран (и поехали), богатые монархии Залива, Иран, Турция, Пакистан будут помогать финансами и оружием (и помогали). Светские режимы Средней Азии будут дестабилизированы, возможно, удастся начать её исламизацию – и уж точно там вырастет уровень русофобии.
Жизнь чеченского народа США разменивали на бесконечную прокси-войну против России, которая должна была истощать ресурсы страны и не давать ей восстановиться после ужаса 90-х. Заодно рассказы об «ужасах КТО» должны были подрывать международный авторитет России, создавать ей репутацию страны, убивающей женщин и детей (совсем как сейчас Израилю).
России и чеченскому народу повезло, что в этот переломный момент истории к руководству обеими странами пришли такие люди, как Владимир Путин и Ахмат Кадыров. Они смогли принять непопулярные в обоих воюющих обществах решения, переступили через кровь, через недоверие, через стремление к абсолютной победе, нашли компромисс, поначалу почти никого не удовлетворявший, но очень быстро всех удовлетворивший. Чеченский народ уцелел, а Россия вырвалась из капкана прокси-войны.
Конечно, ситуации Россия/Чечня и Израиль/Палестина не тождественны. В истории и в политике ни одно событие не повторяется буквально. В то же время, сходные кризисы развиваются по общим принципам и стратегия процессов их урегулирования общая.
Что мы видим в случае Россия/Чечня? Мир стал возможен за счёт обоюдных уступок и обоюдного же доверия. Мир наступил не сразу, но обе стороны совместно за него боролись. Гарантами того, что договорённости не будут нарушены выступили два авторитетных лидера – Владимир Путин и Ахмат Кадыров.
У арабов нет авторитетного лидера, который пользовался бы достаточным доверием в Израиле, чтобы первая же провокации (а они обязательно будут) не сорвала бы мирный процесс. Аналогичным образом еврейские политики не пользуются авторитетом у арабов. Следовательно, гарантами соблюдения договорённостей и третейскими судьями могут быть только достаточно авторитетные политики извне.
Я уже говорил и писал, что гарантировать прочный мир на Ближнем Востоке могут только Россия, Китай и США, совместными усилиями. При этом, очевидно, что привлечь США в такого рода мирную коалицию очень трудно.
Но нет ничего невозможного. Для успеха этого «безнадёжного» мероприятия необходимо только, чтобы израильские политики осознали, что для спасения еврейского государства рано или поздно придётся договориться с арабами.
Поскольку США не желают отказываться от статуса единственного посредника в мирном процессе несмотря на очевидный провал своей миссии, их надо к этому принудить. Без Израиля здесь не обойтись, поэтому я и говорю, что ключевым в данном случае является осознание израильскими политиками безальтернативности мирного процесса именно для Израиля (арабы-то могут играть на победу – их много и времени у них впереди вечность).
Если Тель-Авив обратится в Москве и Пекину с просьбой стать посредниками и гарантами мирных соглашений со стороны арабов, при том, что США будут представлять интересы Израиля, то Вашингтон никуда не денется. Оказавшись перед перспективой вообще быть выброшенным из процесса ближневосточного урегулирования, американцы вынуждены будут потесниться и согласиться на участие в тройке посредников.
Совместно Москва, Пекин и Вашингтон способны принудить к выполнению условий мира все задействованные в конфликте стороны. И арабы, и Израиль слишком привязаны к этой тройке экономически, политически и военно-технически, чтобы попытаться сыграть собственную игру.
Турция и даже Иран (хоть последний и говорит о желании уничтожить Израиль) объективно заинтересованы в существовании еврейского государства. И персы, и турки, даром, что мусульмане, для арабов не менее чужие, чем евреи. Их претензия на региональное лидерство признаётся арабским миром до тех пор, пока они рассматриваются как фактор, уравновешивающий влияние Израиля. Если Израиля нет, то и их влияние сходит на нет – у арабов есть более интересные партнёры.
Что же касается собственно Москвы, Вашингтона и Пекина, то позитивный опыт совместной работы над урегулированием ближневосточного кризиса, в расширении которого объективно не заинтересована ни одна из трёх этих стран, может повысить уровень доверия между ними и способствовать урегулированию на компромиссной основе прочих глобальных конфликтов.
Не обязательно произойдёт окончательное примирение США с новыми сверхдержавами и не обязательно Вашингтон согласится на равноправное сотрудничество, но такое возможно.
Впрочем, это уже отдалённая перспектива. Для Израиля же сейчас важно вырваться из тупика прокси-войны, в который его искусным ходом загнал ХАМАС и из которого нет выхода в рамках традиционной израильской стратегии подавления. Попытаться перейти к стратегии примирения – сделать мужественный ход, попытаться спастись самим и дать шанс на спасение остальному миру.
ukraina.ru
