9 августа 1999 года В. Путин был назначен исполняющим обязанности премьер-министра, а с 16 августа вступил в должность председателя правительства. По мнению зарубежных аналитиков, за двадцать лет правления Владимир Путин расчистил политическое поле в России, прополол сорняки, а саму политику обратил в имитацию. Начал он с подъёма, а пришёл к кризису. Die Dämonen der Krise уже рядом.
Прополка без конца
Христиан Эш в издании «Spiegel Online» рассказал о двадцатилетнем юбилее «системы Путина» («Das System Putin»).
По мнению герра Эша, есть два пути в политику. Первый начинается с малого: политик решает местные вопросы, набирает доверие, накапливает опыт, затем постепенно переходит к вопросам крупным и занимает всё более высокие посты. Это «классический путь», полагает журналист, отмечая, что именно таким путём сегодня «пытается идти оппозиция в Москве». Два года тому назад оппозиционерам удалось получить посты в округах, теперь она стремится в Мосгордуму, а оттуда «лишь один шаг до Государственной думы».
Второй путь в политику начинается не снизу, а сверху, продолжает Эш. Это путь для новичков. Ровно двадцать лет назад российским телезрителям, «сбитым с толку», был представлен как раз такой «новичок». 9 августа 1999 года Борис Ельцин объявил в своём послании, напоминает автор статьи, что исполнять обязанности премьер-министра будет Владимир Путин.
Россияне знали имя Путина: ведь он был «директором ФСБ, влиятельным человеком», пишет журналист. Но они были шокированы; они ничего не знали о нём. Ведь вся его карьера проходила «вне публичной сферы». Он был кем угодно, но только не политиком, замечает Х. Эш. Таким образом, в качестве политика он «родился ровно 20 лет назад, когда Борис Ельцин сделал его премьером».
Если взглянуть в прошлое, то может показаться, будто «путь Путина к российской вершине был предрешён», продолжает автор «Шпигеля». Люди вокруг «больного Ельцина» отчаянно искали преемника, который не тронул бы ни их самих, ни их имущество. Путин, развивает свой тезис автор, являлся «идеальной фигурой, в конце концов, он был известен своей преданностью».
Всё остальное, иронизирует Эш, можно было «оставить телевизионщикам и политологам». Те быстро «сделали правильный имидж бледному аппаратчику Путину». То был имидж «сильного человека». Соорудили и подходящую партию, дав ей имя «Единство».
Подъёму Путина поспособствовали мрачные времена. За два дня до назначения Путина боевики-исламисты из Чечни совершили нападение в Дагестане. Начавшаяся в те дни вторая чеченская война, сопровождавшаяся терактами, закончилась для Москвы отвоеванием Грозного.
Когда Борис Ельцин неожиданно покинул свой пост в канун Нового, 1999 года, объявив о преемнике, Путин был уже «чрезвычайно популярен», рассказывает Эш. Его рейтинг «вырос с 31 процента в августе 1999 года до 84 процентов в январе 2000 года». Поэтому у него не было конкурентов на президентских выборах, состоявшихся в марте 2000 года.
Правда, в то время у команды Ельцина были грозные противники: бывший премьер-министр Евгений Примаков и Коммунистическая партия РФ.
Спустя два десятилетия всё переменилось. «Поле государственной политики» было расчищено, взято под контроль. Новые игроки на это поле «не допускаются».
Кремль, считает Эш, постепенно заменил «реальную политическую конкуренцию имитацией». Об этом позаботился «сам Путин». И если в 1999 году российским гражданам было трудно представить Путина в политике, то сегодня они едва ли могут представить политику без Путина: альтернативы и в мыслях нет.
Однако Путин не молодеет, спешит напомнить Эш. И в 2024 году ему придётся отказаться от своего высокого поста, если он будет следовать конституции.
И как раз теперь по событиям в Москве видно, что государственная политика «не может быть заменена мёртвой имитацией». Путин должен чувствовать себя садовником, который два десятка лет превращал свой палисадник «в опрятную каменную пустыню». Но вдруг этот садовник с досадой видит, что неконтролируемые ростки политики снова полезли «из каждой трещины» — и угрожают уничтожить всю работу садовника. Прополка, которой «нет конца», замечает журналист.
Замуровали, демоны!
Не только сорняки водятся в «палисаднике» Кремля. Подступают к политическому полю и «демоны».
О «демонах кризиса» («Die Dämonen der Krise») поведал широкой западной публике Матиас Брюггманн в газете «Handelsblatt».
Как напоминает автор, Владимир Путин принял премьерские бразды 9 августа 1999 года. На тот период Россия «безнадежно увязла» в реформах: шоковая терапия, хаос ельцинских лет, крах рубля, банковский кризис и почти безраздельное господство олигархов. Страна страдала, миллионы обнищавших россиян ждали чуда — того, кто спасёт Россию. И им сказали, что этим чудом явится «некто Владимир Путин из Санкт-Петербурга».
Для многих россиян годы преодоления описанного выше кризиса стали «героической эпопеей».
Путин и по сей день во власти. «Премьер-министр, президент, премьер-министр, президент», — перечисляет не без иронии автор. Путин находится во власти «уже дольше, чем генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев». Только Иосиф Сталин держал империю под контролем ещё дольше — 31 год, продолжает сравнение Брюггманн.
Не все, впрочем, уверены, что история Путина — героическая эпопея, развивает мысль автор. Для одних он «безупречный демократ» (мнение бывшего канцлера ФРГ Герхарда Шрёдера), для других — «просто деспот».
«Героические годы Путина», указывает далее автор, миновали. Похоже, «демоны кризиса», которых Путин когда-то изгнал, возвращаются. С прогнозируемым экономическим ростом в 1,2 и 1,7 процента в этом и следующем году Россия на сегодняшний день является самой последней в Восточной Европе. Венский институт международных экономических исследований видит Россию «на грани рецессии».
Повышение НДС, сдвиг пенсионного возраста и экономические трудности «раздражают людей» и всё больше разваливают «эпос о Путине-герое». 21 миллион россиян живёт за чертой бедности (14,3 процента населения), указывает автор. В Москве силовики «избивают мирных демонстрантов», в Сибири «горят леса», повествует журналист. В 2018 году 18% россиян были против Путина, сегодня уже 38%. Тенденция, резюмирует Брюггманн.
Дзюдо вместо шахмат
С момента прихода к власти Владимира Путина прошло двадцать лет, напоминает и Энджела Стент, директор Центра евразийских, российских и восточноевропейских исследований (Джорджтаун).
Миссис Стент написала аналитическую статью «Putin Plays Judo, Not Chess» для «Уолл-Стрит джорнэл», в которой рассказала о разнице между шахматами и дзюдо.
«9 августа 1999 года, — пишет Стент, — больной президент Борис Ельцин помазал своего преемника: малоизвестный бывший агент КГБ был назначен четвёртым за семнадцать месяцев премьер-министром России».
Ельцин заявлял, что Путин гарантирует реформы в стране, если только он победит на президентских выборах в 2000 году.
За два десятилетия пребывания на посту президента и премьер-министра Путин видел, как четыре президента США и бесчисленное множество других мировых лидеров «приходят и уходят», пишет далее Стент. Что касается реформ, то уже после первых лет во власти «он перестал» их проводить. Путин становился «всё более авторитарным». Но «вместе с тем ему удалось восстановить роль России на мировой арене, несмотря на уменьшение экономической мощи его страны» (ВВП меньше, чем у Италии, население сокращается, инфраструктура устарела, налицо зависимость бюджета от экспорта энергоносителей, широкое распространение коррупции, перечисляет аналитик). Однако, невзирая на эти препятствия, Россия «вернула себе место» в мировой политике и «вновь стала посягать на западные интересы».
Американцы склонны считать россиян «искусными шахматистами», развивает мысль автор. Но спорт Путина — не шахматы, а дзюдо, возражает американцам Стент. Российский президент сам «признал, что был хулиганом в детстве, но боевые искусства увели его с улицы». В 1976 году ленинградская газета приветствовала 23-летнего «дзюдоиста Владимира Путина», который выиграл престижное соревнование.
В дзюдо слабый с виду человек может рассчитывать на свою внутреннюю силу, силу воли и в результате на победу над более сильным соперником. Один из основных методов состоит в выведении противника из равновесия и использовании его временной дезориентации для нанесения победного удара, пишет Стент. Путин «доказал свою способность использовать возможности»: хаос Запада и нерешительность его лидеров. У него был план восстановления России в статусе великой державы, а у США не было сопоставимой стратегии в эпоху после окончания холодной войны. Россия, полагает эксперт, «воспользовалась преимуществом» для наступления на более сильного противника.
Умения г-на Путина «демонстрируются на Ближнем Востоке, куда Россия вернулась в качестве ключевого игрока впервые за три десятилетия» и где она стёрла сирийскую «красную линию» Б. Обамы.
Путин посеял раздор в НАТО, сблизившись с президентом Турции Эрдоганом, а с приобретением Турцией системы С-400 российского производства «одержал большую победу» над Западом.
Г-н Путин воспользовался и возможностью, появившейся после нарастания торговой войны, развязанной администрацией Трампа с Китаем. Путин расширил китайско-российское партнерство и сделал Москву «более нужной» Пекину путём «укрепления военного сотрудничества». Несомненно, Россия является «младшим партнёром» в этих отношениях, если вспомнить об «асимметрии» между экономиками РФ и КНР. Но Си Цзиньпин, авторитарный лидер Китая, «никогда не критикует его [Путина] и не оспаривает его внутреннюю политику». Зато Китай «всё больше расходится с США».
За свои двадцать лет в Кремле Владимир Путин показал себя настоящим «чемпионом по дзюдо». Он собрал дивиденды от разногласий на Западе, и он готов к следующей открывающейся возможности укрепить международное влияние России. Он знает, как действовать, и умеет действовать быстро.
* * *
Чемпион снаружи, проигравший внутри. Примерно таким видят Путина аналитики Запада. «Младший партнёр» Китая, посеявший раздор в НАТО, и лидер-автократ, перед которым маячат «демоны кризиса». Ельцинский преемник, чьи годы многие россияне считают «героической эпопеей», и садовник, очистивший «палисадник» от сорняков.
