Казалось бы, смена правительства — естественный процесс. Но для России это экстраординарное событие. Потому что правительство у нас настолько крепко присасывается к телу государства, что его клещами не оторвешь. Приходится прибегать к сложной хирургической операции.
Смена правительства сопровождается конкуренцией идей. Это в других странах. Но только не в России. Министрами в России становятся исходя из другой конкуренции. Кремлевские кланы состязаются во влиянии и продвигают кандидатов часто вопреки их профессиональной компетенции. Таких чиновников в ушедшем правительстве было немало, но начальству они глаз не мозолили. Страна нуждается в модернизации и развитии, но никаких идей у премьера нет, и никто его об этом за ненадобностью не спрашивает. И команды у нового премьера нет и быть не может. Министров назначат без премьера, но по той же схеме, что его самого.
Почему сняли прежнего премьера тоже непонятно. Объяснения Медведева, что, реформируя Конституцию, президент должен получить свободу действий, противоречат логике. Можно подумать, что кабинет Медведева связывал президенту руки. Наоборот, этот кабинет был таким аморфным и медлительным, что за каждым серьезным вопросом серьезные люди пробивались прямо к президенту. Медведев гордится тем, что сидел в премьерах рекордный для России срок. Гордиться нечем. Напротив, могла бы заесть совесть за то, что на его премьерство пришлась самое долгая в истории России экономическая деградация, которая сопровождалась падением доходов населения. Но, как он указывал, мы держались…
Отставку кабинета Медведева общество встретило с оптимизмом. Просто по той причине, что от Медведева люди устали. Кандидатура его преемника хороша уже тем, что это новый человек. И по свойству человеческой природы мы связываем с ним свои ожидания о переменах к лучшему. Боюсь, эти ожидания не только не оправдаются, а напротив, время Медведева еще покажется благословенным.
Известно, что Мишустин хорошо зарекомендовал себя на фискальной стезе, повышая собираемость налогов каждый год в среднем на 20 процентов. Но премьер — это не собиратель, а сеятель. Разница большая, как в футболе между голкипером и форвардом. Не слышал, чтобы кто-то совмещал эти амплуа. Мы критиковали правительство за то, что оно выдумывает все новые способы, чтобы обчистить карманы граждан. Бесконечный фейерверк новых налогов, тарифов, сборов — и немощная программа роста, которая привела к многолетнему топтанию экономики на месте. Какие основания считать, что кабинет Мишустина, который показал себя кудесником по части сбора налогов, изменит приоритеты? Его конек — фискальные меры, а стимулирование — это терра инкогнита. Не случайно первая большая идея, которая прозвучала из уст премьера, касается подготовки реестра всех российских семей, чтобы на три метра вглубь увидеть доходы каждого гражданина.
Михаилу Мишустину будет сложнее изменить свое мировоззрение, чем мытарю Матфею отречься от своего учителя. Новый премьер является категорическим противником отмены налогов для бедных, что давно сделано во всех развитых странах (планка отсечения — примерно 50 тысяч наших рублей в месяц) и даже в Китае (30 тысяч рублей в месяц). Он борется с набирающей в обществе все большую популярность идее введения прогрессивной шкалы налогообложения для богатых, которая тоже принята во всех развитых странах. Объяснения о том, что богатые при такой шкале постараются обмануть налоговиков — от лукавого. Если налоговая служба, благодаря талантам Мишустина, вышла на высокий уровень, то ей и карты в руки, чтобы вывести обманщиков на чистую воду. Почему-то, что для немца — хорошо, для русского — карачун?
Или все дело в том, что власть и общество понимают жизнь по-разному? Власть подкармливает бедных, выдумывает меры поддержки, которые ей самой кажутся щедрыми и чуть не плачет от умиления, что было заметно по реакции благородной аудитории, внимавшей посланию президента Федеральному собранию. Этот подход подтверждает полуфеодальный патерналистский характер русской власти. Она скорее откроет амбары и наполнит кормушку, чем даст человеку удочку, чтобы он сам себя прокормил. Может быть, власть боится, что человек с удочкой может вырасти в человека с ружьем.
Конечно, кто-то может выказать удивление, почему власть въедливо изучает доходы бедных, если по уровню жизни России находится на 59-м (между Индонезией и Пакистаном), а по числу миллиардеров — на пятом месте в мире? 10% наших толстосумов владеют 83% совокупного благосостояния России. Выше, чем в Великобритании — 50%, в Китае — 60% и даже, чем в США — 76%. Не проще ли богатых пересчитать? Тем более что совсем недавно власти любили говорить, что справедливость — это национальная идея России. Но, похоже, богатые остаются для российской власти привилегированным классом, как пролетариат для большевиков.
Единственное рациональное объяснение, почему новым премьером стал Мишустин, состоит в том, что правительство все более воодушевляется бухгалтерией и, за неимением реальных достижений, на костяшках интерпретирует статистику ловкой арифметикой. Вот недавно комбинаторы из Росстата добились рекордного роста ВВП, а доходы населения чудесным образом пошли в гору, хотя само население этого не заметило. Выполнить майские указы может только человек в нарукавниках! Бухгалтер и налоговик — это сиамские близнецы. Статистика для нас стала самой важной из наук, и ей, вот удача, утечка умов не грозит. «Бухгалтер, милый мой бухгалтер», — гимн правительства. Может быть, Григорий Лепс этот шлягер теперь напоет.
