Двадцать лет назад, 5 августа 1999 года, президент России Борис Ельцин вызвал к себе секретаря Совета безопасности, директора ФСБ Владимира Путина и предложил ему занять должность премьера, а заодно подумать и о самом высоком в стране посте.
«Путин смотрел на меня внимательно, молчал», — написал позднее Ельцин в мемуарах.
Путин и сам вспоминал потом, что первоначально на предложение Ельцина ответил отказом, так как не считал себя готовым к этой роли. «Я верю в вас», — отреагировал первый президент страны на сомнения своего собеседника.
Смену правительства Ельцин в воспоминаниях объяснял тем, что предшественник Путина Сергей Степашин «не может быть политическим лидером на парламентских и президентских выборах». В телефонном же разговоре с президентом США Биллом Клинтоном, стенограмма которого была недавно опубликована, Ельцин назвал Путина твердым, тщательным, сильным и общительным человеком, в котором коллеги увидят «очень высококвалифицированного партнера».
Официально обо всем было объявлено четыре дня спустя, в понедельник, 9 августа, когда глава государства не только назначил Путина первым вице-премьером — и.о. премьер-министра, но и заявил в телеобращении, что именно этого человека он видит новым лидером страны, который «способен консолидировать общество». В экстренном выпуске новостей ведущий охарактеризовал это как историческое событие — не смену главы правительства, к чему «россияне за минувший год уже привыкли», а именно то, что президент впервые назвал имя своего преемника. Транзит власти начался.
Рабочие будни
Несмотря на летнее затишье, начало августа 1999 года для Путина выдалось и без того напряженным. Так, только согласно официальной сводке, 3 августа секретарь Совбеза обсудил с находящимся в Москве госминистром Грузии урегулирование грузино-абхазского конфликта, взаимодействие по ситуации на Северном Кавказе и работу российских военных баз на грузинской территории. 4 августа Путин по телефону обсудил с помощником президента США по нацбезопасности Сэмюэлем Бергером вопрос о снятии введенных американской стороной санкций против ряда российских предприятий и институтов (из-за подозрений в поставках Ирану запрещенных материалов). 12 августа состоялся еще один разговор с Бергером, когда Путин уже говорил от имени российского правительства.
В то время Путин переживал личную трагедию — 2 августа умер его отец.
В день назначения и.о. премьера Путин довел до конца дела в Совбезе и ФСБ, встретился с президентом и со Степашиным, впервые в новой должности провел короткое заседание правительства и побеседовал с ключевыми министрами, а также с председателем Центробанка и со спикерами Совета Федерации и Госдумы, с рядом губернаторов и так далее. В первый же день он публично подтвердил свою готовность идти на президентские выборы, которые тогда планировались на июнь 2000 года, однако подчеркнул, что «переполучит» моральное право на это только в том случае, если хоть что-нибудь сделает для улучшения уровня жизни граждан. «Для любого человека, который находится у власти, опираться нужно только на народ», — утверждал политик.
В том, что президент Ельцин открыто назвал его преемником, Путин не видел ничего предосудительного. По его словам, преемственность является элементом стабильности, которой так не хватало стране.
На первую строчку рейтинга
46-летний Путин на тот момент был мало знаком широкой публике, хотя его карьера после переезда из Санкт-Петербурга в Москву тремя годами ранее находилась в режиме вертикального взлета: заместитель Управделами президента, затем глава Главного контрольного управления (в этой должности Путина и «приметил» Ельцин, согласно его книге), замглавы администрации Кремля, затем директор ФСБ и позже, в довесок к этому, секретарь Совбеза. В списке 100 ведущих политиков России, опубликованном в июле 1999 года одной из газет на основе социологического исследования, будущий российский лидер занимал 16-ю строчку.
Неудивительно, что нового главу правительства, а их к тому моменту за последние полтора года сменилось четыре, не все коллеги по политическому Олимпу восприняли всерьез. В федеральной прессе тоже появлялись комментарии, что Путин, мол, временная фигура, как говорится, непроходная. Но в целом реакция была чаще нейтрально-положительная, в том числе и у губернаторского корпуса, со многими представителями которого новый и. о. премьера наладил отношения еще во время работы в администрации Кремля. «Путин — натура цельная, способная решать сложные проблемы», — охарактеризовал тогда кандидата опытный политик, президент Татарстана Минтимер Шаймиев.
Госдума, где провластные депутаты тогда занимали едва ли шестую часть кресел, 16 августа утвердила нового премьер-министра с первого раза (за проголосовали 233 народных избранника при необходимых 226). Еще до пленарки все фракции и депутатские группы, кроме однозначно поддержавших кандидатуру Путина ЛДПР и «Наш дом — Россия», объявили о свободном голосовании своих депутатов по этому вопросу. Итоговый успех в парламенте объяснялся, в частности, тем, что большинство народных избранников не хотели дестабилизировать ситуацию, особенно в условиях начинавшейся контртеррористической операции на Северном Кавказе и в преддверии декабрьских выборов в Госдуму. Хотя в кулуарах говорили и о том, что фракции специально договорились между собой так, чтобы кандидатура Путина была поддержана с первого раза (и нижняя палата возобновила свои каникулы), но с минимальным перевесом.
Простым же гражданам быстро стали импонировать работоспособность, спортивная закалка, харизматичность молодого премьера. За Путиным, выходцем из разведки, проглядывал образ Штирлица, одного из самых популярных в народе героев. «Не пьет, а народ его уважает. Выглядит прилично, сам ходит, сам говорит, на ковре борется без помощи телохранителей», — описывал Путина популярный сатирик.
Уже к концу августа рейтинг премьер-министра превысил 30%, оставив позади показатели многих из тех, кто еще недавно и не подумал бы воспринимать Путина как конкурента. Поддержка нового лидера продолжала расти, и с осени 1999 года в стране не было политика популярнее. Первые свои выборы он выиграл, получив почти 52% голосов, а следующие, в 2004 году, — уже более чем с 71% (на выборах 2018 года этот показатель был за отметкой 76%, то есть нынешний Путин даст фору себе того времени).
Политик нового поколения
Молодой по меркам государственных деятелей возраст — еще один фактор, выгодно отличавший Путина как от предшественников, так и от ряда возможных претендентов на высшую власть в стране. В должность и. о. президента Путин вступил уже в 47 лет, тогда как Ельцин стал президентом в 60, Горбачев возглавил КПСС в 54 года (и то смотрелся молодо на фоне своих предшественников), Брежнев — в 57 лет, Хрущев — в 59.
Что касается других ключевых политиков рубежа 1999 и 2000 года, то, например, мэру Москвы Юрию Лужкову было 63 года, экс-премьеру Евгению Примакову — 70, лидеру коммунистов Геннадию Зюганову — 55.
И все же возраст, конечно, не главное. Основное внимание уделялось делам.
Отпор террористам
В день назначения Путина его предшественник Степашин сказал, что Россия может потерять Дагестан — настолько тяжелой была ситуация на Северном Кавказе. Путин такими формулировками не оперировал. Вскоре после назначения он заявил, что задача нормализации ситуации в республике, куда вторглись террористы из соседней Чечни, «будет решена в течение полутора — двух недель».
В тот же день и. о. премьера провел совещание по ситуации в Дагестане, по итогам которого были «приняты конкретные решения». При активном участии местного ополчения федеральные силы начали выбивать бандитов из приграничных районов Дагестана, что стало прологом Второй чеченской кампании, а в конце августа — сентябре был ликвидирован и ваххабитский анклав в так называемой Кадарской зоне.
«Удары будут наноситься по базам боевиков, по бандитам везде, где бы они не находились», — сказал Путин (месяцем позже он выразится на эту же тему хлестче, пообещав «мочить» террористов повсюду, не исключая даже санузлы). Перед голосованием в Госдуме по его кандидатуре и.о. премьера заверил депутатов: «Территориальная целостность России не может быть предметом обсуждения, тем более торга и шантажа».
Путин при этом категорически отвергал саму идею использования данной ситуации в политической борьбе, он сразу обозначил, что, несмотря на события на Северном Кавказе, «никакого чрезвычайного положения [в РФ] не будет и не планируется», а «те, кто будет дестабилизировать ситуацию в стране, — сядут».
Главный критерий — профессионализм
И.о. премьера с первого дня подключился к решению насущных экономических вопросов, в том числе к формированию федерального бюджета на 2000 год. Так, совещание у него по этой теме в первый рабочий день в Доме правительства началось с вопроса обеспечения сельского хозяйства топливом.
Многих тогда интересовало, насколько новый глава кабмина подготовлен к управлению экономикой страны, находившейся в откровенно плачевном состоянии. В ответ на один из таких вопросов сам Путин в интервью напомнил, что, помимо высшего юридического образования, он имеет также степень кандидата экономических наук (в 1997 году защитил диссертацию по теме «Стратегическое планирование воспроизводства минерально-сырьевой базы региона в условиях формирования рыночных отношений: Санкт-Петербург и Ленинградская область»). Но залогом успеха в деятельности Путина был не столько собственный бэкграунд, сколько подход к формированию команды, в том числе финансово-экономического блока. «Главный критерий — это профессионализм», — подчеркивал Путин.
В целом же новый глава правительства сразу сказал, что нужно «очень внимательно подходить к рыночным механизмам и внимательно, полнокровно использовать рычаги государственного регулирования, не нарушая рыночных законов». Он также с самого начала выражал уверенность, что «российская экономика, если она хочет развиваться, должна быть частью мировой». Насколько можно судить, этих формул Путин придерживается все 20 лет нахождения на высших постах, несмотря ни на какие трудности, кризисы и санкции.
Мистер Путин
Сообщение об очередной смене правительства в РФ встретило за рубежом, как и внутри страны, в целом нейтрально-положительные отклики. В основном там упирали на необходимость сохранения российским правительством своего курса, в том числе финансово-экономического. О самом преемнике пока говорить было особо нечего, хотя, например, Госдеп отметил, что в Вашингтоне имеют опыт конструктивного взаимодействия с Путиным.
Как и на российском политическом поле, на международной арене Путин был одним из самых молодых лидеров. Так, председателю КНР Цзян Цзэминю к тому моменту шел 74-й год, французскому лидеру Жаку Шираку в 1999 году исполнилось 67, премьер-министру Канады Жану Кретьену — 65, его японскому коллеге Кэйдзо Обути — 62 (он вскоре умер после инсульта), председателю Еврокомиссии Романо Проди — 60, новому немецкому канцлеру Герхарду Шрёдеру — 55, президенту США Биллу Клинтону — 53 года, а недолго занимавшему пост итальянскому премьеру Массимо д’Алемо — 50. Из коллег по «Большой восьмерке» тогда лишь британский премьер Тони Блэр был на несколько месяцев младше Путина.
Уже через месяц после назначения Путин представлял Россию на саммите АТЭС в Новой Зеландии, где он впервые пообщался с рядом лидеров дальнего зарубежья, в том числе с Клинтоном, Цзян Цзэминем и Обути. Отношения со странами СНГ тоже развивались по графику. С украинской делегацией обсуждались вопросы оплаты задолженности за газ, с белорусами — развитие интеграции. Первая зарубежная поездка Путина в ранге и.о. президента уже в 2000 году была в как раз в Минск, а первая после принятия присяги в мае того же года — в Узбекистан.
Несмотря на активную внешнеполитическую деятельность премьера, а затем и.о. президента, в начале 2000 года на Давосском форуме прозвучало знаменитое «Who is Mr Putin?»
Постепенно мировая общественность была вынуждена привыкать к тому, что Путин — это тот, кто говорит: «У нас есть свои геополитические интересы, и мы будем их отстаивать». Данное кредо, наряду с успехами в укреплении российской экономики и консолидации общества, принесло российскому лидеру в последующие два десятилетия несколько званий «человека года» по версии престижных зарубежных изданий, но главное — неизменную поддержку россиян.
Путин всегда говорил, что Россия должна быть и обязательно будет составной часть цивилизованного мира. И никакие санкции, никакое противостояние с Западом, перешедшее в новую фазу с 2014 года, этого не отменяют. Президент и сейчас убежден, что все попытки изолировать Россию бесперспективны: «У них моторесурса и бензина не хватит». А значит, в итоге обо всех проблемных вопросах придется договариваться. Именно необходимость переговоров — один из главных посылов со стороны российского руководства в вопросах как локальных, так и региональных или глобальных.
Эпоха Путина
За последние 20 лет, большую часть которых Путин был президентом страны, а в другое время — премьер-министром, в России были периоды бурного экономического роста и кризисы, страна на деле восстановила свою территориальную целостность в случае с Чечней и воссоединилась с исторически «нашим» Крымом, пережила страшные теракты и наводнения с пожарами. Менялись фигуры во власти, менялись принципы назначения и избрания губернаторов, исчезало из политического обихода слово «олигарх». Россия провела успешную Олимпиаду в Сочи и чемпионат мира по футболу. Последние пять лет Россия живет в условиях санкций, однако именно в этот период инфляция достигла самых низких в истории показателей, а экономика, хоть и небольшими темпами, но растет. И все это вместе — эпоха Путина, которая началась в августе 1999 года.
С того разговора между Ельциным и Путиным прошло 20 лет. По возрасту нынешний президент, которому в октябре исполнится 67 лет, уже почти догнал «позднего» Ельцина — тому в августе 1999 года было 68. Но это лишь цифры: за долгие годы во власти Путин не растерял не только рейтинг, но и физическую форму. Как и в начале своего лидерства, он активно ездит по стране, встречается с людьми, выходит на татами, а в последние годы — и на хоккейный лед, погружается в море в подводном аппарате, а президентское рукопожатие, как однажды пошутил пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков, не просто крепкое — «ломает руки».
Два десятилетия на высших должностях в стране — солидный срок как по мировым, так и по российским меркам, но не исключительный. Вопрос, что было бы, сделай Ельцин в 1999 году ставку на другого человека, чисто спекулятивный: у первого президента ведь и раньше были кандидаты в преемники, пусть он и не называл их так официально, к высшему посту присматривались и предшественники Путина во главе правительства. Но ни один из них, в отличие от Путина, так не стал лидером.
Впереди у главы государства более четырех лет нынешнего президентского срока. Он не раз говорил, что будет следовать Конституции, а значит — не намерен баллотироваться в третий раз подряд. По закону, Путин сможет еще раз выдвинуться в президенты через один раз, то есть, если ничего не поменяется, — в 2030 году, однако на вопрос о такой перспективе он как-то сказал: «Я что, до 100 лет, что ли, здесь буду сидеть? Нет».
О том, что будет после 2024 года, говорить рано. А пока Путин продолжает работу президентом, которую он еще во время Всероссийской переписи 2002 года охарактеризовал просто: «Услуги населению».
tass.ru
