Общий план глобального конфликта как цепи локальных войн, объединенных со стороны Белого дома и Пентагона общим стратегическим замыслом, сверстан.
Очень интересный и показательный во всех смыслах документ появился в США — доклад CSIS – вашингтонского Центра стратегических и оборонных исследований. Название безусловно провокационное: «Первое сражение будущей войны (игровое моделирование китайского вторжения на Тайвань)». Но материал интересен прежде всего с точки зрения понимания логики мышления политических элит в США, особенно на фоне украинского опыта. Выявляются как военные, так и сугубо политические стороны стратегии Вашингтона на китайском направлении. Во-первых, камня на камне не остается от «миротворческой» демагогии, а во-вторых, поскольку это уже второй прецедент, закрепляется понимание последовательности подготовки военных конфликтов, которая в АТР не слишком отличается от Восточной Европы. Разве что поправкой на отсутствие организованной по типу НАТО коалиции сателлитов и необходимость «решать вопросы» с каждым из них в отдельности.
В докладе признается, что основу для политического и военно-стратегического планирования составляют секретные модели, отрабатываемые Пентагоном; что же касается разработки CSIS, то она призвана заполнить лакуну коммуникаций с общественностью. То есть, называя вещи своими именами, подготовить общественное мнение к военному конфликту США с Китаем, который авторы прогнозируют на 2026 год, а источники в американских ВМС на днях уточнили, что наиболее вероятным сроком начала войны в АТР является 2025 год. В связи с этим напомним, что в январе 2024 года на Тайване пройдут так называемые «президентские» выборы, на которых, вслед за состоявшимися в ноябре 2022 года местными выборами, ожидается победа гоминьдановской оппозиции, выступающей за интеграцию Тайваня с КНР по принципу «одна страна – две системы». Поскольку это не устраивает Вашингтон, американскими правящими кругами с высокой долей вероятности рассматривается вариант, чтобы в четыре месяца, которые пройдут между подведением итогов голосования и вступлением в должность нового главы администрации, уходящие проамериканские сепаратисты в лице Цай Инвэнь осуществили крупную провокацию. Скорее всего с провозглашением «независимости», что вынудило бы Китай принять ответные меры, в том числе военного характера, учитывая, что это «красная линия», пересечение которой островом Пекин не может допустить ни при каких обстоятельствах.
На мысль о подготовке такой провокации наводит многое, в том числе вывод рассматриваемого доклада, что «силовой» сценарий в документе рассматривается, несмотря на то, что в КНР могут выбрать другие пути – дипломатический вариант, либо, если военный, то связанный не с атакой, а с блокадой острова. Вопреки «осторожным» приоритетам КНР, которые отнюдь не абсолютизируют военный подход, авторы, как представляется, проговариваются, подгоняя выводы под запрос своих «верхов», именно потому, что решение спровоцировать Пекин уже принято. Стало быть мирные сценарии, с американской точки зрения, рассматривать незачем, ибо США постараются их не допустить. И у них в руках находятся все возможности, пока у власти в Тайбэе агентура демпартии США в лице ДПП.
Теперь по существу документа. Первое, что важно: вопреки показному пораженчеству, тиражируемому в американских СМИ, военные эксперты США уверены в том, что при рассматриваемом ими сценарии полномасштабного китайского «вторжения» на остров, его удастся отбить. Правда, ценой непропорциональных потерь – двух авианосцев, до двадцати надводных кораблей, тысяч, а возможно и десятков тысяч военнослужащих. Группа CSIS не скрывает стремления запугать Китай политическими последствиями его собственных потерь; если перспективой США называется длительная утрата глобального доминирования, то для Пекина рисуется вариант с уничтожением всего военного флота НОАК, после чего вследствие политического кризиса под угрозой окажется власть КПК. В связи с этим автор этих строк не может не обратить внимания, что в самом этом выводе видно сильное влияние конъюнктуры, связанное с поиском в системе принятия решений в КНР некоего «уязвимого места». Воздействие на него, по расчетам CSIS, способно обеспечить успех предлагаемой стратегии сдерживания КНР с сохранением в регионе выгодного для США современного статус-кво.
Еще одно наблюдение: данное «статус-кво», которое отстаивается «докладчиками», само по себе является нарушением настоящего статус-кво, зафиксированного целым перечнем китайско-американских соглашений, признающих принцип «одного Китая». Под «новую нормальность» авторы пытаются подвести даже активно внедряемую администрацией Джо Байдена эрозию принципа «стратегической двусмысленности» в пользу формирования в Тайваньском проливе конфликтной ситуации, причем, на условиях и в сроки, выгодные для США.
Обращает внимание, что доклад не скрывает превращения «тайваньской проблемы» не только в «центр дискурса», но и в «вызов национальной безопасности» США. На наш взгляд, учитывая упомянутые взаимные обязательства Вашингтона и Пекина в рамках концепции «одного Китая», это само по себе оставляет множество вопросов. И о том, какие могут быть «вызовы» у чужих берегов, вдалеке от своих, и о взаимосвязи этого вывода с упоминаемым в докладе опытом десантных операций США и Великобритании в Нормандии и на Окинаве во Вторую мировую войну, а также по захвату Фолклендских островов в 1982 году. Не является ли это намеком на готовность США к неожиданным асимметричным действиям против КНР, в частности, к атаке собственно китайского материкового побережья? И не прикрываются ли эти планы обвинениями Китая в подготовке десантирования на остров уже сейчас?
На эти мысли наводит и содержащаяся в выводах доклада рекомендация ВВС США не летать над континентальным Китаем ввиду развитости китайской ПВО, а также не наносить ударов в глубину побережья из-за наличия у НОАК ядерного оружия. Если вооруженная борьба планируется сугубо в Тайваньском проливе, такая рекомендация без надобности, ибо не в интересах США в этом случае расширять ограниченные масштабы конфликта. А вот если речь идет именно об эскалации, тогда этот вывод органично вливается в общий план действий, в котором цепочка провозглашения пораженцами на выборах «независимости» и втягивания США в локальный конфликт вокруг острова имеет следующим звеном его расширение до масштабов полноценной войны.
Второе. Провокационный характер носит и сам подход к возможности вовлечения США в гипотетические военные события вокруг Тайваня. В докладе говорится, что американское участие зависит прежде всего от готовности и решительности сепаратистских властей к обороне, которая если проявлена не будет – то и США не смогут вмешаться. Расширяя аргументацию, авторы отмечают различие политики и стратегии Вашингтона в разных ситуациях. С одной стороны, если бы Тайвань сам себя мог защитить, пишут авторы, то необходимости вовлечения США не было бы; с другой стороны, если бы такое вмешательство однозначно бы не помогло, то вопрос просто снимался бы с повестки. Разумеется, документ подводит к тому, чтобы Тайвань, даже будучи не в состоянии противостоять НОАК, все равно спровоцировал бы конфликт в расчете на участие в нем США. Учитывая украинский опыт поэтапного втягивания в военные действия стран НАТО, американский расчет в случае с Тайванем заключается в их затягивании, обескровливании НОАК опосредованным включением в конфликт США, а затем в постепенном наращивании своего преимущества так, чтобы получить выгодный результат, не подвергаясь риску ядерной эскалации.
Третье. Данная аргументация в докладе служит «оправданием» накачивания Тайваня оружием уже сегодня на том основании, что остров – не Украина, и в условиях китайской блокады возможности поставок уже не будет. При этом, однако, видно, что консенсуса о путях укрепления тайваньских военных формирований в Вашингтоне нет. В частности, в очевидное противоречие между собой вступают два тезиса. Один требует, чтобы высадившиеся части НОАК были немедленно контратакованы и сброшены в море, для чего острову, как заявляется, нужен приоритет развития сухопутных сил. Другой тезис настаивает на продолжении «стратегии дикобраза», суть которой в том, что Тайваню следует поставлять не танки и корабли, которые легко уничтожаются в дистанционном режиме до вступления в бой, а паллиативные средства вооруженной борьбы. Прежде всего ЗРК и ПЗРК, которыми остров, по мнению авторов доклада, должен быть буквально напичкан.
Четвертое. Из доклада следует постоянное удержание в уме его авторами ядерного фактора. Как о деле решенном, говорится об участии в тайваньской авантюре Японии и даже прописывается военный блок Вашингтон – Тайбэй – Токио, способный нанести поражение «десантному вторжению» НОАК на Тайвань. Здесь – прямые параллели с Украиной, ибо с учетом исторического бэкграунда, появление Токио в «игре» вокруг Тайваня сразу же выводит конфликт на очень высокий уровень интенсивности. Слишком беспрецедентными были преступления японской военщины в Китае в годы Второй мировой войны, и этот факт никогда не сотрется из памяти китайского народа и всего человечества. Поэтому привлекать к планируемой операции Японию – это заведомо сжигать мосты, что косвенно указывает на решительные и очень масштабные цели американского военного планирования.
Точно таким же образом, используя исторический контекст, Вашингтоном в наши дни в конфликт с Россией вовлекается Берлин. Очень похожий почерк! Но не только. Важно и то, чего в докладе нет, а в нем не содержится никакого упоминания, в отличие от Японии, о Южной Корее как потенциальном союзнике. И это свидетельствует о попытке авторов доклада вывести из своих планов Сеул, перед которым, похоже, в условиях военного конфликта в проливе будет поставлена локальная задача «связывания» КНДР, которую в Вашингтоне уже неоднократно называли «тайным оружием» Пекина. Подтверждением этого служит только что обошедшая мировые СМИ новость о готовности США использовать для защиты Сеула ядерное оружие, что по сути означает угрозу начать ядерную войну в АТР, открыв против Китая, связанного с КНДР союзническими обязательствами, второй фронт. В полной мере эта угроза затрагивает и Россию, у которой с КНДР также имеется участок общей границы, а также дружественные связи и отношения.
Нельзя забывать и что любой проект – а перед нами несомненно образчик проектного мышления – может содержать как раскрываемые, так и утаиваемые цели, и нельзя заранее сказать, до каких масштабов собираются раздвинуть конфликт его инициаторы, и какой по размерам регион в итоге им окажется в итоге охваченным. На наш взгляд, планы серьезной эскалации буквально витают в воздухе.
Пятое. С сугубо военной точки зрения главное звено в рекомендациях авторов доклада – развивать готовность и способность США «нанести быстрый и массированный удар по китайскому флоту извне китайской оборонительной зоны». В связи с этим предлагается «увеличить арсенал противокорабельных крылатых ракет большой дальности».
Среди других «щекотливых» рекомендаций, на которые следует обратить внимание и из которых надлежит извлечь как военные, так и политические выводы, — тезис о «довоенном» развертывании не только на Тайване, но и «в нейтральных странах». Поскольку речь идет о морском ТВД, следует понимать, что речь идет об островных и прибрежных государствах, имеющих с Китаем территориальные споры. Помимо Японии, объекты разногласий которой с Пекином сосредоточены в Восточно-Китайском море, это Вьетнам и Филиппины в Южно-Китайском море. А раз в США предлагается сыграть в эти «игры», это означает курс на раскол АСЕАН, клин в который по принципу отношений с Китаем Вашингтоном вбивается каждый год, на всех саммитах юго-восточной азиатской «десятки». Пока – безуспешно, но указанный тезис доклада требует от властей США продолжения и активизации этой провокационной политики.
Возвращаясь к теме действий ВМС США против ВМС НОАК, следует отметить тезис авторов доклада о нефункциональности надводных кораблей и приоритетном использовании подводных лодок, способных нанести ущерб и даже сорвать китайскую «десантную операцию». На суше предлагается ограничить использование оперативных групп, в частности морской пехоты, что обусловлено, как говорится, проблемами боевого управления. Еще говорится о недопустимости любых «кризисных развертываний» из-за их высокой уязвимости, а также о расширении и рассредоточении боевых самолетов по аэродромам от Японии до Гуама. Не будем комментировать эти инициативы; просто обратим внимание на эту часть рассматриваемого документа специалистов, способных дать не только соответствующую оценку, но и встречные рекомендации по купированию и/или преодолению подобных угроз.
В целом же доклад, несмотря на формальную принадлежность к think tank, не входящему в структуру Пентагона, служит еще одним доказательством серьезного укоренения в США заложенной корпорацией RAND традиции участия в военном планировании, включая ядерное, неправительственных (университетских) и частных центров. Думается, что это не единственная такая разработка; в ближайшее время начнут появляться и другие. Но стратегически это говорит только об одном: установка на подобные разработки, осуществляемые по бюджетным подрядам, такими центрами уже получена и реализуется полным ходом. Значит, политические решения приняты и профинансированы.
Все указывает на то, что общий план глобального конфликта как цепи локальных войн, объединенных со стороны Белого дома и Пентагона общим стратегическим замыслом, сверстан. Работа по его реализации сегодня уже переведена в практическую плоскость, что ставит страны Большой Евразии перед перспективой серьезной политической и военной дестабилизации уже в ближайшие годы, а возможно и месяцы. В рамках этого общего, единого контекста, существующие конфликты или их предпосылки и следует рассматривать.
Автор — доктор политических наук, действительный член Академии геополитических проблем
iarex.ru
