Новый рекорд взяток для правоохранителей в России — 12 млрд. рублей
Новый «чемпион» России по взяткам — начальник отдела управления «К» Службы экономической безопасности ФСБ, полковник Кирилл Черкалин. Его задержали в конце апреля коллеги из УСБ ФСБ. Как сообщил 17 мая «Росбалт», при обысках на трех квартирах Черкалина оперативники изъяли наличность, в том числе в валюте, на сумму эквивалентную 12 млрд. рублей.
Заметим: 12 млрд. в купюрах по 1000 рублей по расчетам «Свободной Прессы» весят приблизительно 12,48 тонн. Для перевозки столь внушительного груза наличности потребовались бы минимум полтора мощных самосвала. Можно сказать, офицер ФСБ разжился КамАЗами денег.
Таким образом, Черкалин побил «рекорд» скандально известного полковника МВД Дмитрия Захарченко, у которого в свое время обнаружили «всего» 8 млрд. рублей наличными.
Полковник ФСБ курировал борьбу с преступностью в банковской сфере. Как следует из фабулы дела, схемы получения денег от «подопечных» у Захарченко и Черкалина были схожими. Значительная часть ассигнаций Захарченко была, предположительно, получена из НОТА-банка. В случае же с Черкалиным следователи сообщают, что он имел причастность, как минимум, к трем банкам. Эти банки Черкалин уберегал от проверок и уголовных дел. В их числе — «Траст» (в марте 2018 года попал под санацию) и «Югра» (летом 2017 года отозвана лицензия).
«Мы подозреваем, что эти деньги были получены за общее покровительство от представителей коммерческих структур, в первую очередь — от руководителей банков», — отметил источник «Росбалта».
Впрочем, официальная сумма взяток, которая фигурирует в деле, пока значительно меньше. Это «всего» 850 тысяч долларов.
ЦОС ФСБ ранее сообщил, что ведомство активно взаимодействует со следствием и по другому делу — своих бывших коллег из управления «К» Дмитрия Фролова и Андрея Васильева. Оба экс-полковника уволены из ФСБ несколько лет назад по компрометирующим обстоятельствам. По некоторым данным, они не указали в декларациях недвижимость, которую имели их родственники за границей.
Сейчас уже бывшие чекисты подозреваются в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 (мошенничество в особо крупном размере) УК. Якобы они выступали «решальщиками», обещая посодействовать в закрытии уголовного дела. Но, получив деньги, клиентов «кинули». Теперь с подозреваемыми разбирается Главное следственное управление СКР, которому в этом помогает УСБ ФСБ.
И вот что еще важно: Дмитрий Фролов до своей отставки в управлении «К» возглавлял именно банковский отдел. А нынешний «герой» криминальной хроники Кирилл Черкалин в звании капитана был его заместителем.
При этом аналитики отмечают, что полковник Черкалин являлся знаковой фигурой. Потомственный чекист, получивший экономическое образование, он входил в межведомственную комиссию по борьбе с «отмыванием» преступных доходов, финансированием терроризма и распространением оружия массового уничтожения. Кроме того, он представлял ФСБ в межведомственном Совете по оптимизации платежного оборота на территории России.
Вместе со своими подчиненными полковник участвовал в расследовании десятков уголовных дел, связанных с банковскими махинациями. Крупнейшим из них было дело бывшего члена Совета федерации, основателя и владельца «Межпромбанка» Сергея Пугачева, заочно обвиняемого в особо крупной растрате (ч. 4 ст. 160 УК).
Как в руках половника ФСБ оказался целый КамАЗ наличности? Что стоит за сенсационной «чисткой» на Лубянке?
— От арестов Черкалина и Захарченко ситуация с коррупцией и взятками в России никак не изменится, — уверен депутат Госдумы третьего и четвертого созывов, полковник в отставке Виктор Алкснис. — Просто потому, что за последние 20 лет в силовых структурах и структурах власти создана система «кормления». Так, напомню, на Руси до середины 16-го века называлась система содержания должностных лиц за счет местного населения. Денег им не платили — те «кормились» с доходов от своей службы.
С этой точки зрения, 12 млрд. Черкалина не должны удивлять — у нас что охраняешь, то и имеешь. А полковник курировал борьбу с преступностью в денежной сфере.
Нет, конечно, с коррупцией можно эффективно бороться. Но борьба должна быть тотальной. Такой, чтобы любое проявление коррупции вызывало немедленную реакцию органов власти, влекло неотвратимое наказание. Пример Сингапура доказывает, что это возможно.
Но для этого нужны совершенно другие принципы отбора и расстановки кадров. А в России, в нынешних условиях, это невозможно.
— Почему вы так считаете?
— Зададимся вопросом: почему все эти полковники хапали миллиардами? Потому что, я считаю, они видели — схожими суммами хапают и на самом верху.
Можно по-разному относиться к Алексею Навальному. Но разоблачения, которые делал Фонд борьбы с коррупцией, впечатляют. Вы просмотрите на особняки ключевых лиц в государстве, которые входят в ближайшее окружение президента Владимира Путина! Это же настоящие дворцы.
А теперь представьте. Сидит полковник некой силовой структуры, который в своей структуре входит в круг приближенных к руководству. И прикидывает: если господам, которые управляют страной, позволено хапать (ведь на зарплату министра или даже вице-премьера дворец не построишь) — почему мне нельзя?
Тем более, полковник видит: никого из окружения Путина не трогают. И не заставляют отчитываться: откуда деньги? Раз так — если есть неприкасаемые на верхнем уровне — почему не могут быть такие неприкасаемые на уровне ФСБ или МВД?
— О миллиардах Черкалина знали его начальники и сослуживцы?
— Рискну предположить, что система «кормления», частью которой был полковник Черкалин, уходит далеко наверх. Не исключено, что оперативные сигналы о причастности Черкалина к коррупционным схемам имелись давно. Но вышестоящие фигуры на них не реагировали, не давали хода.
В России подобные отношения пронизывают все уровни власти. Я так говорю, поскольку в свое время был главой городского поседения подмосковного Тучкова. Так вот, больше всего на этой должности я опасался провокаций со взятками. За свой счет установил в кабинете две видеокамеры, которые записывали все, что там происходит. Запретил проходить кабинет с портфелями и свертками. И поначалу, когда приносили взятки под видом подарков к праздникам, приказывал их немедленно передавать детям в интернат.
Но нынешние руководители так не поступают. Они живут в замкнутом мире, где Путин обеспечит неприкосновенность своего круга. А директор силового ведомства или министерства — своего.
Но бывает — кто-то нарушает правила игры. Бывает, человек выпадает из круга неприкосновенных. Потому что «наступил на мозоль» начальнику. Или что-то не то сказал. И тогда отдается команда: «Фас»! И разыгрывается спектакль об активной борьбе с коррупцией. Вроде того, что мы наблюдаем сейчас с полковником Черкалиным в главной роли.
Между тем, я считаю, коррупция в России неискоренима. Нынешняя политическая система лишь способствует росту числа коррупционеров и «разлагает» госслужащих. В этой системе жертвами борьбы с коррупцией становятся единицы. А остальные знают: если вести себя «правильно», говорить что «нужно», делиться коррупционными доходами — претензий не возникнет.
— Полковник ФСБ, выходит, не поделился?
— Уверен, Черкалин делился с кем надо. И заносил кому следует. О его делах прекрасно знали. Потому что скрыть такой масштаб взяток невозможно. Но где-то он, видимо, прокололся. Тогда сверху дали команду «фас». Теперь все делают удивленные глаза: там же тонны денег!
Думаю, люди, которые ведут дело полковника, прекрасно знают, за что ему «пустили кровь». И почему он выпал из круга неприкосновенных. Уверен, причина — не в миллиардах, не в деньгах.
— В СССР было так же, советская коррупция была похожа на нынешнюю?
— Крупнейший пример коррупции в СССР — это «узбекское дело» о злоупотреблениях и приписках в хлопковой промышленности Узбекистана. Но если богатства, которые нахапали тогда руководители республики, перевести на современные деньги, эти советские коррупционеры полковнику ФСБ в подметки бы не годились.
Приведу только один пример. В 1970-е мой отец получил дачный участок в шесть соток на Рижском взморье. Рядышком обрел шесть соток немалый чин — секретарь одного из райкомов партии Риги.
В те времена существовали жесткие нормативы — что можно строить на шести сотках. Так вот — к секретарю возникли вопросы. Обнаружилось, что он превысил нормативы по площади дачного домика. Плюс -переоборудовал подвал в еще один полноценный этаж. В итоге, секретарь тут же лишился престижной партийной должности.
А ведь он, по современным меркам, пострадал за пустячок. За садовый домик — не за коттедж. Не за миллиарды, как нынешние чиновники.
Мне доводилось встречаться с бывшими членами последнего Политбюро ЦК КПСС. Это были люди, которые входили в десятку наиболее могущественных лиц страны. У них — да, были добротные «цековские» квартиры в центре Москвы. Но все же не по 1500 квадратных метров, как покупают нынешние руководители.
А главное: вы посмотрите, как советские элитарии жили после развала СССР! Бывший первый секретарь московского горкома КПСС Виктор Гришин умер в очереди за пенсией в собесе. Можете ли вы себе представить, что Собянин — нынешний первый человек в Москве — окажется в такой ситуации? Я — нет, не могу.
Советская элита распоряжалась богатствами, которые на порядок превосходили те, которыми распоряжается российская элита. Но, по нынешним меркам, советская элита ничего не имела. Нынешняя действует ровно наоборот. И менять заведенных порядков не собирается.
