После майской катастрофы «Суперджета» МАК выпустил доклад с оценками ее причин. Сенсаций он не содержит, поскольку косвенно возлагает основную вину за гибель пассажиров на экипаж. Выяснилось, что командир экипажа при посадке зачем-то дергал ручку управления максимально туда-сюда. Вопросы есть и к технике. Но, судя по всему, опытный экипаж мог бы посадить в тех условиях самолет без каких-либо особых проблем.
В пятницу Межгосударственный авиационный комитет (МАК) опубликовал предварительный стостраничный отчет по результатам расследования катастрофы «Сухой Суперджет 100» (Sukhoi Superjet 100) в Шереметьево. В документе изложены результаты расшифровки данных «черных ящиков» с самолета и другие материалы. «При поступлении дополнительной информации отчет может быть уточнен», – говорится в преамбуле.
В документе приводятся подробные сведения о состоянии самолета и экипажа накануне взлета, обо всех происшествиях, косвенно связанных с катастрофой, о результатах тех исследований, что уже закончены к настоящему моменту. После окончания работ будет подготовлен окончательный отчет о данной авиакатастрофе.
Из документа следует, что на лайнере обнаружены повреждения, характерные для следов молнии. После удара молнии отключился автопилот и была нарушена связь. Летчики несколько раз пытались установить связь с диспетчером на рабочей частоте и смогли восстановить ее только на аварийной.
Также после попадания молнии «осуществлялась некорректная регистрация разовых команд». Однако командир самолета все равно оценивал ситуацию как штатную. «КВС (командир воздушного судна) объяснил старшему бортпроводнику, что самолет возвращается, при этом обратил внимание: «Не аварийное, ничего, просто возвращаемся», – говорится в отчете МАК.
Диспетчер дал пилоту указание снижать высоту до 900 метров и разворачиваться. «На запрос диспетчера: «…Какая-нибудь помощь необходима будет?» экипаж ответил: «Нет, пока все нормально, штатно», – отмечается в отчете. На уточняющий запрос диспетчера экипаж ответил, что имеются проблемы со связью и потеряно автоматическое управление самолетом.
Одновременно с отключением автопилота самописец «зарегистрировал эмоциональный возглас одного из членов экипажа: «Ух ты!»
Также стало известно, что пилот десять раз в течение 18 секунд пытался получить с помощью отклонений боковой ручки управления нужную траекторию полета для создания крена около 20 градусов.
Для оценки действий экипажа в аварийном полете комиссия МАК планирует проведение экспериментов на полнопилотажном тренажере.
Как отметил главный редактор портала Avia.ru Роман Гусаров, перечислять все ошибки командира экипажа «не имеет смысла», они очевидны. Непонятно одно, добавил он, – по какой причине, находясь на достаточной высоте, для обеспечения крена для разворота командир десять раз дергал ручку управления.
Гусаров напомнил итоги других, прежних исследований МАКа, из которых следует: пилоты других «Суперджетов» в подобных ситуациях, то есть в режиме прямого управления самолетом, «точно также интенсивно работали с ручкой управления». «Вызвано ли это стрессом? Или это какая-то необходимость? Отсутствие обратной связи?», – недоумевает Гусаров.
Эксперт также обратил внимание на сообщение из пятничного доклада о том, что на высоте 82 метра (считается точкой принятия решения, сажать ли самолет или уходить на второй круг) «самолет стал подныривать под глиссаду». Так среди пилотов называется резкое снижение, потеря высоты при посадке.
«Из данного отчета не видно, что подныривание «Суперджета» происходило из-за действий экипажа! Почему же тогда? Может быть, из-за превышения массы? Мне кажется, именно с этого момента начала развиваться аварийная ситуация. Экипаж пытался парировать воздействием на ручку управления, тянул ее на себя, прибавлял «газ», что и привело к значительному превышению скорости на момент выхода на торец полосы – больше 300 км/ч вместо положенных 270-ти», – отметил эксперт. По его мнению, уже после этого начались лихорадочные действия, попытки взять самолет под контроль.
«Сейчас нельзя сказать однозначно, что все это рукотворное. Пока нет никаких прямых указаний на особенности пилотирования или поведение самолета в этом режиме… Потребуется многомесячный анализ специалистов. Может быть, понадобятся дополнительные полеты, исследования. В любом случае, пока в отчете нет показаний самих пилотов», – подытожил Роман Гусаров.
5 мая самолет компании «Аэрофлот» сгорел при аварийной посадке в Шереметьево; погиб 41 человек, 32 человека спаслось. 5 июня эксперты МАК подготовил первый промежуточный доклад по расследованию катастрофы, однако в нем не содержалось никаких оценок.
Сразу после трагедии ряд экспертов пришли к выводу, что пилоты допустили ряд ошибок: приземлялись, не выработав топливо и с явным превышением скорости, а последующее «козление» (прыжки) самолета привело к поломке стоек шасси. В целом появились два полярных мнения о причинах трагедии: одни винят экипаж, допустивший роковой просчет, другие – конструкторов, выпустивших «сырую» модель.
Заслуженный военный летчик России, заместитель главного редактора журнала «Авиапанорама» Владимир Попов пока не исключает, что часть ответственности ляжет и на создателей самолета. Он подчеркивает, что опубликованный в пятницу отчет – предварительный, но «так или иначе экипаж будет виновен и его ответственность никто не снимает».
«Возможно, в итоге скажут, что самолет с его системой управления где-то, мягко говоря, неадекватен. Командир экипажа управляет самолетом левой рукой, потому что штурвальчик находится на левом борту! Традиционные системы симметричности уже упущены, ее не было там. Если человек правша и работает левой рукой, то затруднительно совершать дозированные движения. В мире отказываются от такого типа управления, а мы представили эту штурвальную систему как ноу-хау», – сказал Попов.
Стоит отметить, что доклад действительно оставляет пока без ответов и вопросы не только к экипажу, но и к конструкторам самолета и к проверявшим самолет ранее техникам. Так, в документе приводится запись с параметрического регистратора, установленного на борту авиалайнера. Отмечается, что ряд отданных капитаном воздушного судна команд не были выполнены. В частности, аппаратура не зарегистрировала, что были выполнены команды «Контрольная таблица аварийной эвакуации» и «Пожарный баллон ВСУ пуст», которая должна была разрядить баллон.
То есть остается пока неясным, почему не сработала пожарная система и баллоны с противопожарными средствами остались полными, хотя командир отдал команду на ее включение.
Но по мнению другого заслуженного пилота России – Юрия Сытника, технический фактор к катастрофе в любом случае не имеет никакого отношения, потому что удар молнии и выход из строя радиостанции и автопилота не должны приводить к тому, чтобы экипаж губил 41 пассажира.
Гидросистема работала, двигатели тоже, то есть ничего не мешало нормально посадить самолет, но «экипаж обалдел и потерял чувство реального времени, потерял ситуацию, вообще ее не контролировал», возмущается Сытник.
В подтверждение своих слов он приводит ситуацию с не выключенными двигателями. Второму пилоту после эвакуации пришлось мчаться обратно в кабину, чтобы их выключить, напоминает летчик. «Это говорит о полной дезориентации экипажа. Там не было экипажа, – сказал летчик Юрий Сытник телеканалу «Царьград». – Там было двое, которых ни в коем случае нельзя было сажать вместе, тем более в пассажирский самолет».
