Начнем с одиночного, но очень эффектного факта: в истекшем году почти один миллиард китайцев посетил музеи у себя в стране.
Вообще-то Китай с его населением в 1,386 миллиарда человек хорошо умеет щекотать нервы такими цифрами. На самом деле речь всего-то о том, что каждый китаец, кроме стариков и младенцев, побывал в музее хотя бы раз. Но вспомним афоризм, приписываемый ветерану американской дипломатии Генри Киссинджеру: если каждый китаец купит у нас хотя бы по иголке, это будет очень хороший бизнес (на самом деле поговорке больше ста лет, она существовала и до Киссинджера, но это частности). Большое население создает эффект больших цифр, но музеи — это далеко не то же самое, что продажа или покупка иголок.
Новости партнеров
Самое важное здесь в том, как уверенно и грамотно китайские стратеги развития страны смешивают бизнес, культуру и политику, в том числе внешнюю. Начало января по всему миру — пиршество статистики за ушедший год, и вот мы смотрим, как разные китайские ведомства уверенно протягивают логическую цепочку: культура делает людей лучше — она приносит доходы и ускоряет экономику — она также укрепляет положение страны как мирового лидера.
Например, книги. За истекший год страна переломила грустный тренд, наблюдаемый по всему миру — разгул интернета и закрытие книжных магазинов, тех, где настоящие бумажные книги. Есть, оказывается, такое место, где магазины, наоборот, открываются и наличествуют в 86,7 процента крупных торговых комплексов страны, и одна лишь книготорговая государственная компания «Синьхуа» открыла таковые в 198 точках только одной провинции. При этом продажи книг не обязательно растут (хотя не уходят в убыток) — многие заходят в такие магазины, чтобы что-то там съесть и заодно полистать книги, это модно. А моду эту поддерживает государство, в том числе поощряя сниженную аренду на подобные торговые точки. Прошлый год, напомним, прошел под знаком осознания миром, что Китай реально претендует на роль глобального технологического лидера, отнимая первенство у США. Но такого лидерства не было бы, если бы не рост общего уровня образования и культуры в стране.
И опять о музеях. Они, конечно, в Китае бывают разные, в том числе (из личного опыта) — музей фигурок из теста или чисто местного способа резать кружевные фигурки из цветной бумаги. Но вот доклад Академии социальных наук, анализирующий тренды в туристической отрасли. Для начала, гласит он, внутренний и въездной туризм стали более цивилизованными, в том числе потому что на местах объединили управления по туризму и культуре. Туризм также сделал скачок по чисто финансовым показателям: он по итогам 2016 года генерирует 12,47 процента внутренних розничных продаж, а в прошлом веке этот показатель был вдвое ниже. Такое происходит и потому, что четко видна система: приехал в другой город — пошел, кроме всего прочего, в местный музей.
А дальше разговор у аналитиков плавно перетекает к теме туризма международного. Известно, например, что есть такая стратегическая инициатива как «Пояс и путь» и по большей части речь там о создании мощной инфраструктуры торговли через всю Евразию (в том числе через Россию) — от китайского побережья до портов Средиземноморья и дальше. Дороги, коммуникации, склады… Но кто-то в Китае внимательно отслеживает и то, что с момента появления этой инициативы турпоездки людей вдоль «Пояса и пути» в Китай выросли лишь на десять процентов, то есть на миллион человек, зато в обратном направлении рост взрывной — более чем на 15 процентов в год, превысил 27 миллионов. В итоге «Пояс и путь», вдобавок ко всему, формирует туристическую отрасль с объемом продаж в 110 миллиардов долларов.
И это не говоря о культурном сближении народов и прочей геополитике. Интересно, как эта геополитика все время находится в поле зрения аналитиков, оценивающих даже вроде бы несущественные мелочи — вот, например, бой на мечах в доспехах. Здесь материал на боевую тему не скрывает зависть к россиянам: они по этой части (называемой движением реконструкторов) обгоняют Китай и прочие страны. И есть полный смысл с нами в подобной сфере соревноваться: вот хотя бы знаменитые на весь мир японские самурайские доспехи, напоминающие небольшой чешуйчатый шкаф с рогами наверху, — да ведь пошли они от китайского доспеха династии Мин (1368 — 1644). И то же с броней корейской или вьетнамской. А меч катана — как насчет минского «полумесяца зеленого дракона»?
Политический вывод автора материала таков: участие в фестивалях реконструкторов помогает распространять китайскую броню и в целом культуру по всему миру. Культуру страны распространяли пока что кухня, в меньшей степени живопись и в наибольшей — конечно, кино. Известны ежегодные кассовые битвы на китайском рынке между Голливудом и местной все более качественной продукцией. В этом году к регулярным отчетам на указанную тему добавилось нечто новое: выход Индии на какие-то заметные позиции внутри китайского рынка — по сути, индийский кинобум.
А это, кстати, еще одна очень горячая для всего мира тема: какая цивилизация более успешно завоевывает другую, а заодно и мир в целом — китайская или индийская? Насколько они совместимы друг с другом? Это геополитика в чистом виде, но развивающаяся в сфере прекрасного. Главное, повторим, здесь в том, что аналитическое сообщество Китая отлично видит связь между тем, как турист заходит в музей, и выходом страны на лидирующие позиции в мире. Лидерство — это когда глобальное мышление свойственно не только высшим руководителям, а еще множеству людей в стране. В Китае такого рода мышление явно стало нормой для очень многих.
