Как исправить системную ошибку политики России на постсоветском пространстве
Спустя пять лет после заморозки Русской весны 2014–2015 годов и потери Украины приходится констатировать, что теперь уже Белоруссия — долгие годы ближайший союзник, с которым создано Союзное государство, один из ключевых участников евразийской интеграции, — начала открыто проводить антироссийскую политику.
От препираний по нефти и газу, которые длятся не первый год, Лукашенко перешёл к захвату российских граждан, шантажу руководства России и перехода от братских отношений к партнёрским (что в геополитике является эвфемизмом умеренно-враждебных).
К августу 2020 года Минск явно встал на тот же путь, что и Киев, пусть и со своими нюансами, начав разворот в сторону от Москвы под предлогом российского вмешательства во внутренние дела страны.
В этой последовательности — между Украиной-2014 и Белоруссией-2020 — существует прямая зависимость, здесь одно породило другое.
Это уже не просто досадно, так как напоминает хождение по граблям, — это геополитически опасно, так как с возможной потерей Белоруссии замыкается та самая дуга враждебных России режимов, от Прибалтики до Кавказа, о которой мечтал Бжезинский и которую выстраивали глобалисты последние 15 лет.
Но не будем поддаваться эмоциям, разочарованию и обидам, которые, безусловно, захлёстывают каждого неравнодушного русского человека, а попробуем спокойно констатировать, что произошло с Белоруссией, и понять, какие последствия ожидать в будущем.
Лукашенко победил. Что дальше?
Все вбросы оппозиции о том, что рейтинг Лукашенко 3%, а против него большинство народа, разбились 9 августа о подсчёты ЦИК — около 80% за бессменного лидера.
Понятно, что на выборах побеждает тот, кто эти выборы организовывает, и так происходит везде, даже в самых демократических странах (собственно, избирательный процесс и был придуман как прикрытие решения элит под видом народного волеизъявления).
Однако и поверить в то, что кандидат от оппозиции Тихановская набрала 70%, невозможно — они тоже нарисованы, только другими художниками.
Протестные настроения невероятно высоки для Белоруссии (впервые они захватили широкие городские массы), но они неконструктивны и не являются реальной альтернативой Лукашенко. А главное — вся оппозиция ведома западниками, а среди протестующих большинство людей настроены прозападно и антироссийски.
Непризнание результата выборов ещё до подсчётов, бесчинства на улицах белорусских городов, нападения на ОМОН, вбросы о бежавшем из страны Лукашенко и об убитых силовиками «онижедетях», шантаж власти, призывы западных лидеров не применять насилие — всё это целиком и полностью укладывается в лекала цветных госпереворотов.
Но Лукашенко не Янукович, он не отдаст власть в страхе «пролить каплю крови». Этот при необходимости прольёт, и не только каплю. Он ждал нынешние протесты, отчасти даже подготавливал их и, как показали события ночи с 9 на 10 августа, был на все сто готов к их подавлению.
Уже в сам день выборов грамотно работали силовики: проводили задержания активистов, глушили интернет и соцсети, расчищали площади от скопления людей. Даже скоординированные западными НКО попытки силового отпора правоохранителям не смутили местных «беркутовцев», и те зачистили Минск.
Пусть не сразу, за неделю-другую или даже за месяц-второй, но последний диктатор Европы полностью возьмёт ситуацию под контроль и закатает в асфальт протестующих, несмотря на их количество.
Однако для оправдания этой жестокости Лукашенко понадобится легенда о вмешательстве во внутренние дела зарубежных сил. Тем более что такое вмешательство действительно существует – страны Запада даже особенно это не скрывают. Другое дело, кого обвинит сам Лукашенко, на кого повесит он главную вину – от этого зависит его дальнейшая политика. Да, сразу же белорусский лидер указал на Чехию, Польшу, Украину и Великобританию, но присовокупил, что участвовали и российские граждане.
Но есть большие опасения и все предпосылки к тому, что Лукашенко главной виновной в беспорядках сделает Россию, обнаружив пресловутое «российское вмешательство». Тем более что все «козыри» для этого у него на руках.
Операция по отрыву от России
Российские политологи, близкие к Кремлю, успокаивающе поясняют, что нынешние действия Лукашенко вызваны исключительно выборами, а значит, всё образумится после их завершения, но это верно только отчасти. К тому же попытка самоуспокоения, которая повторяет ту же риторику, что и по Украине до 2014 года, чревата трагическими последствиями для русского мира.
Да, в некоторой степени антироссийские шаги Минска вызваны тем, что Лукашенко понадобилось резко мобилизовать свой электорат, дабы укрепить ускользающую власть.
В последние годы после ряда экономических кризисов всё больше белорусов стали недовольны Батькой, и некогда абсолютная народная поддержка, которая придавала ему уверенность на протяжении многих лет, резко ослабла, а оппозиционность усилилась.
Ещё недавно нельзя было представить, чтоб жена малоизвестного блогера, призывающая к европейскому пути по украинским стопам, смогла собрать под Минском десятки тысяч сторонников, а ещё менее известный банкир за пару месяцев раскрутки в соцсетях стал так опасен, что понадобилось его прикрывать силовыми методами.
Всё это показатели протестных настроений — и сам Лукашенко их прекрасно видел, пусть это открыто и не признавал, а потому решил разыграть целую операцию по спасению самого себя, в которой те же Тихановская и Бабарико являются лишь марионетками в руках Карабаса-Барабаса.
Суть операции заключается в том, чтобы создать действующему президенту образ защитника независимой Белоруссии от наглого вмешательства «соседних стран» и их внутренних агентов, которые хотят захватить маленькую, но гордую республику. Причём под «соседними странами» всё чаще и откровеннее подразумевается Россия.
Захват российских граждан, бойцов частных военных компаний, совершённый по итогам совместной спецоперации СБУ и белорусского КГБ, имеет целью именно это — указать на Россию как самого страшного врага независимой Белоруссии.
Тем более что беспорядки 9 августа как бы подтверждают эту версию. Если протесты, забастовки и беспорядки, задуманные оппозицией Белоруссии, продолжатся, то Минск в любой момент Минск может сказать: посмотрите, мы же предупреждали, что Россия заслала сотни «боевиков», они и организовали всё это. Белорусской пропаганде не будет дела до того, что «российские агенты» бегали по улицам с националистическими флагами «Погоня», будучи украшены нацистскими тату, и что они ненавидят Россию больше, чем Лукашенко. Гораздо важнее для расчётливого белорусского лидера то, что двуличный Запад, вводящий санкции за разгон цветных революций, в то же время не осудит и даже поддержит подавление попытки госпереворота, «инспирированного Россией».
Под таким соусом Лукашенко смог мобилизовать остатки лояльных ему граждан, присовокупив к ним умеренных западенцев-националистов. Отсюда и полученный на выборах результат.
Но главная цель, конечно, не в подсчёте голосов — с этим проблем не было бы в любом случае, а в том, что мобилизация под угрозой извне позволяет Лукашенко оправдать зачистку всех неугодных сил, особенно тех, кто хоть как-то лоялен России, и начать открытый разворот в сторону от Москвы.
Роковой выбор Лукашенко
Здесь возникают два фундаментальных вопроса: зачем для мобилизации Белоруссии, настроенной преимущественно лояльно к России, выбран не Запад и антизападная риторика, а союзная Россия? И как при сильнейшей экономической и ресурсной зависимости от России Лукашенко собирается враждовать с ней? На что он рассчитывает?
Зачастую эксперты, отвечая на эти вопросы, к сожалению, исходят из обычной логики, которая указывает на то, что Минску объективно невыгоден отрыв от России, и делают выводы, что такой сценарий невозможен и это временные фокусы Лукашенко.
Из этой же самоуспокоительной логики исходит и МИД, безынициативная политика которого сводится к принципу невмешательства во внутренние дела и к надежде, что всё нормализуется само собой.
Между тем пример Украины, да и не только её, доказал, что в геополитике обычная логика далеко не всегда работает и ради геополитических целей в жертву приносятся и экономические выгоды, и интересы народа, и даже жизни людей.
Белоруссии как части русского мира, безусловно, невыгоден разрыв с Россией, и в такой логике он невозможен. Но Белоруссии как вотчине Лукашенко, где всё подчинено укреплению и обоснованию центра власти, отдельного от Москвы, необходимы доказательства своей субъектности, самости — и ради этого пожертвовать можно чем угодно, в том числе и экономическим союзом с Россией.
А для субъектности, отдельной от русского мира, Минску необходима особая идентичность.
Если в первые постсоветские годы Лукашенко позиционировал Белоруссию как осколок Советской империи, этакий белорусский мини-СССР (что позволило ему завоевать огромные симпатии среди россиян во времена Ельцина), то уже в 2000-е, по мере возрождения России, он стал ощущать, что такого образа катастрофически не хватает для обоснования «суверенной Белоруссии» — а значит, и себя как полноправного властителя.
В 2014 году проявление Русского мира Лукашенко и вовсе воспринял как прямую угрозу и взял чёткий курс на построение белорусской идентичности. Что автоматически повлекло за собой западнизацию и дерусификацию под видом белоруссизации и зачистку всех сторонников полноценного братского союза с Россией, так как альтернативой русскому миру в Белоруссии, как и на Украине, возможен только антирусский мир.
Символом такого выбора — рокового как для России с Белоруссией, так и, в конечном счёте, для самого Лукашенко — стало изменение герба РБ в феврале этого года. Минску вдруг не понравились слишком воинственная красная звезда (в её чётких чертах увидели милитаризм) и неправильный ракурс глобуса: западнее, чтобы было меньше России, больше Европы.
Тем самым Лукашенко заявил: мы не хотим оставаться осколком великой империи, сохранившим красную звезду и остатки советского социализма, крепостью последнего диктатора, мы теперь миролюбивая и удобная европейская квартирка.
Но это уже было лишь сигналом к переходу к открытому развороту от России. Само историческое решение было принято, подчёркиваю, задолго до нынешних выборов, и его реализация проводилась всё отчётливее по всем направлениям.
Фактически это была разновидность украинизации, только более мягкая и сверху, без госпереворота. Как промежуточный результат такой работы: зачистка в государстве и СМИ всех лояльных России сил, полная приостановка интеграции на всех уровнях и во всех организациях (СГ, ЕАЭС), враждебные демарши против Кремля, российских компаний и СМИ, поддержка антироссийских и пропольских настроений в элите и среди горожан, возобновление политического сотрудничества с США и активная работа американских НКО, закрытие ранее прозрачной границы между странами, сотрудничество спецслужб с украинскими, нефтегазовый шантаж.
Ответственные за Белоруссию лица в российском руководстве предпочитали всего этого не замечать, в государственных СМИ России любая критика Минска была под запретом, вот почему конфликт с Белоруссией стал для многих неожиданностью.
Системная ошибка Кремля
Перечислять антироссийские демарши Минска можно долго, они всем хорошо известны, но Лукашенко всегда их сглаживал уверениями в дружеском отношении к старшему брату, которые подкреплялись объятиями с Путиным.
Однако уже в декабре 2019 года эти объятия в Сочи происходили параллельно с антироссийскими митингами в Минске, которые никто не разгонял — так как они должны были показать сопротивление белорусского народа тому самому старшему брату. Сейчас их разгоняют, но только по той причине, что сам Лукашенко уже возглавил это «сопротивление».
Захват российских граждан и обвинение их в подготовке беспорядков и, по сути, госпереворота — это уже откровенно враждебная акция. Причём она сопровождается унизительной для россиян риторикой и информационным блокированием российских СМИ (к примеру, снятие программы «60 минут» с белорусского эфира).
За ней наверняка последуют другие, часть из них уже была анонсирована: публикация «документов Бабарико», которые будут «доказывать» финансирование «Газпромом» антилукашенковских сил и бойцов ЧВК; захват нефтяной трубы для прокачки реверсной нефти; захват газовой трубы и невыплата компенсации «Газпрому»; разрыв кредитного соглашения на 10 млрд долл. для строительства Белорусской АЭС, в реактор которой как раз начали загружать ядерное топливо; отказ от погашения долга перед Россией, который превышает 7,5 млрд долл.
В результате подобных действий Россия потеряет в Белоруссии более 20 млрд долл. Конечно, для белорусской экономики потери будут гораздо болезненней, чем для российской, они могут стать губительными, но не стоит испытывать иллюзии: на несколько лет Минск вполне способен отказаться от российских нефти и газа без катастрофических последствий. Да, бюджет придётся сильно урезать и влезть в кредитную удавку МВФ, но в глазах белорусского лидера эта цена вполне приемлема для демонстрации независимости от России.
Более того, Лукашенко может поставить даже вопрос о выходе из ЕАЭС и Союзного государства, а также разрыв соглашений по военному сотрудничеству, хотя это пока маловероятно, так как сразу жечь мосты он вряд ли осмелится.
Большой «патриот» Союзного государства будет наносить удары по союзническим отношениям с Россией ровно с такой силой, чтобы не порвать связи полностью и проверить гибкость российского руководства.
А эта гибкость чрезвычайно высока: Минск на примере Украины увидел, насколько Москва способна терпеть враждебные действия соседа, не отвечая полной торгово-экономической блокадой.
Глядя на то, как даже при открытой русофобской политике незаконно оккупированного русофобами Киева все 6 лет продолжается продажа российских нефтепродуктов, газа, угля, электроэнергии и других ресурсов, Лукашенко уверился, что Кремль всё равно будет его поддерживать, какой бы вред он ни наносил двусторонним отношениям, — в этом главный залог того, что Минск взял курс на разворот от России.
Если бы Лукашенко знал, что в ответ на откровенно враждебные действия Кремль заблокирует ему поставки нефти/газа, необходимых товаров (российская доля в импорте Белоруссии 55,8%), что будет хотя бы временно, но полностью закрыт российский рынок (доля в белорусском экспорте, не считая стран ЕАЭС, — 45%), то он как хитрый политик никогда бы не пошёл на них.
Если бы Москва чётко обозначила ему красные линии, то он, прекрасно понимая, что в США и Евросоюзе такие же ресурсы ему никто не даст (ежегодные вливания России в экономику Белоруссии оцениваются примерно в 10 млрд долларов) и экономика моментально рухнет, вынужден был бы придерживаться нормальных отношений.
России нужна новая русская Real Politic
Но и это бы всё-таки не решило системную проблему, корни которой лежат гораздо глубже — в провальной и безынициативной политике Москвы на постсоветском пространстве на протяжении последних лет.
После заморозки Русской весны Кремль свёл все отношения со странами большого русского мира к нефтегазовым тарифам, называя это прагматизмом. Но такая real politic раз за разом демонстрирует свою несостоятельность и неэффективность даже с точки зрения финансовых потерь: на Украине потеряны миллиарды долларов, теперь такие же риски в Белоруссии. Не говоря уже о геополитических результатах.
Прагматизм в принципе неэффективен на пространстве русского мира — там, где надо биться за умы и души родных людей, за землю, политую кровью дедов, газотрубная политика не действенна и даже вредна.
Зацикленностью на интересах элитных группировок она только отдаляет от России русских людей по ту сторону границ, и вот уже миллионы бывших наших, вопреки реальным делам России, искренне уверены в злодейских умыслах старшего брата и в альтруизме западных «защитников».
России нужна совершенно иная, новая русская real politic, когда Кремль будет напрямую разговаривать с жителями бывшего СССР, в обход местных элит.
Не делать ставку на Януковича/Лукашенко или отдельный клан, который в любой момент может быть смещён или предаст, а вести прямой открытый диалог с простыми людьми. При современных технологиях это совсем несложно — к примеру, сменить формат «Прямой линии» президента на разговор с русскоязычными всего мира.
Следует показывать, сколько горя и разрухи принесли народу местные князьки, и объяснять ценность общерусского дома, единой страны. Показать заманчивые перспективы, совместные масштабные проекты по улучшению жизни простых людей — к примеру, продумать включение отдельных регионов стран СНГ, которые готовы к активному сотрудничеству, к нацпроектам.
И, конечно же, не ограничиваться экономикой, ценами и тарифами, а продвигать общерусские ценности, делать модными общих героев прошлого и настоящего, бороться за мозги людей.
Не бояться раздавать российские паспорта всем желающим на просторах бывшего СССР, поддерживать пророссийские организации, а в руководстве тех стран вести разговор исключительно с теми, кто считает себя частью русского мира и готов, пусть обособленно, жить в согласии с Россией — на деле и на словах. Все остальные — на довольствие Запада или, если преступники, под трибунал.
Собственно, это и есть настоящий разумный прагматизм, необходимый для политики по объединению русского мира.
Россия достаточно сильна, чтобы проводить инициативную русскую политику. Осторожное «лишь бы чего не вышло» было оправдано до 2014 года, в период сосредоточения. Продолжение такой тактики делает нас слабее, чем мы есть на самом деле, и провоцирует даже осмотрительного Лукашенко на откровенный антироссийский демарш.
Если это не изменится в ближайшие год-два, то следующим потерянным союзником станет Казахстан, где уже начат переход с кириллицы на латиницу и созрела националистическая верхушка. А там загорится и вся Средняя Азия, и евразийская дуга нестабильности станет печальной реальностью и огромным историческим вызовом.
sevastopol.su
