Наблюдение за стратегиями экономического созидания, избранными европейскими странами и народами, естественным образом вывело на вопрос: «А существует ли связь между адаптированным курсом и какими-то национальными, культурными, цивилизационными или религиозными признаками?»… Я, конечно, понимаю, что «естественность» вопроса целиком завязана на моем профессиональном интересе к социальным мифологиям и национальным архетипам, однако почти не сомневаюсь, что любого из коллег не оставит равнодушным загадка: «Почему немцы избирают путь жизни по средствам и высказываются за строгую экономию и сбалансированный бюджет, тогда как итальянцы и испанцы гуляют на полную катушку?»
Потому что один народ северный, а другой южный? Отчего тогда исландцы, которые проживают сильно ближе к Северному полюсу, чем немцы, славно кутили десяток лет прежде, чем их банки в одночасье лопнули, положив, между прочим, начало всему европейскому долговому кризису? Почему спокойные и флегматичные эстонцы затягивают пояса до самого перехвата дыхания, а такие же флегматичные и спокойные словенцы предпочитают строить свой маленький социализм в капитализме? Почему эмоциональные и взрывные болгары добровольно и сознательно перебиваются с хлеба на воду, а их соседи, такие же эмоциональные и взрывные греки 20 лет ни в чем себе не отказывали?
Новости партнеров
А может быть дело в расе? Давайте посмотрим: славяне-болгары затягивают пояса, славяне-славенцы мудро застегивают их с запасом на пару-тройку дырочек. Романские нации — португальцы, итальянцы, испанцы, вроде как демонстрируют дружную тенденцию к жизни на широкую ногу, однако всю картину портят румыны (чей язык, к слову, даже ближе к латыни, чем французский и испанский), пребывающие в состоянии добровольной и хронической асфиксии. Да и романцы-французы гораздо более сдержаны в своих кредитных кутежах, чем их итальянские родственными.
Остается, вроде, только религия. Лютеране эстонцы — за экономию, точно такие же лютеране исландцы — за широкую ногу. Православные болгары — за экономию, православные греки — за кутеж. Католики итальянцы там же, где и православные греки, зато католики французы явно ближе к католикам немцам (коих в Германии даже больше, чем лютеран). Опять ничего не сходится…
Короче, выходит форменная загадка. Не обещаю, что удастся вот так вот с кондачка взять и разгадать ее прямо сегодня, однако предпримем хотя бы первый шаг. И поможет нам в этом Словения, к которой, вроде, еще ни разу мне не приходилось пристально приглядываться. Однако ж — пора.
Впервые я познакомился со Словенией в конце 80х годов, когда путешествовал на поезде из Вены в Белград. И сегодня я совершенно отчетливо помню, как мы проехали Грац, а затем за окном еще пару часов проплывал монотонный пейзаж: аккуратненькие игрушечные домики с красными крышами, ухоженными садиками и вымытыми шампунем асфальтированными дорогами. А потом поезд остановился и машинист объявил какую-то захолустную словенскую станцию! Потрясения мне хватило на беседу с сербским попутчиком до самого Белграда — и все это время он пытался рационализировать для отсутствие малейших визуальных отличий между Австрией и Словенией еще и внутренней психологической и культурной близостью словенцев к австрийцам, которые хоть и славяне по крови и языку, однако по духу — ну совсем чужие.
Забавно, что в те годы все порнографические журналы, которые свободно продавались в каждом газетном киоске Белграда, снимались и издавались тоже в Словении. Ну да это я так — к слову 🙂
Итак, словенцы. С 1946 по 1963 — Народная Республика, с 1963 по 1991 — Социалистическая, а ныне просто — Republika Slovenija. Население 2 миллиона человек. Доход на душу — 29 тысяч долларов (46 место в мире). ВВП — почти 59 миллиардов долларов. Уровень безработицы — 10 %, среди молодежи — тревожные 17.7 %. Ниже уровня бедности находится 12 % (по состоянию на 2008 год, сегодня наверняка все уже поменялось. Для сравнения: в затянувшей пояса Болгарии — 9 %, в Греции — уже за 20 %). Подавляющий процент населения католики (58%). Страна мононациональная: словенцев 83 %.
Надо сказать, что Словения к этой мерзости была готова, поэтому снижение рейтинга было давно уже вмонтировано в биржевые котировки, хотя приятно, чего уж там, оказалось мало: доходность суверенных облигаций страны взметнулась под 7 % — важный психологический барьер (вспоминаем Италию, Испанию и Португалию!), за которым уже никто не сможет застраховать от панического обвала рынка.До самого последнего времени о Словении никто не вспоминал: жили себе тихо и жили. Явно не тужили, хотя до соседей австрийцев — как до луны (доход на душу населения в Австрии — 42 тысячи долларов, 18 место в мире). Вхождение в международное информационное пространство Словения осуществила минувшим летом — благодаря деятельности вездесущих рейтинговых агентств: 3 августа Moody’s обдала словенцев ушатом ледяной воды, снизив суверенный рейтинг сразу на три пункта — с A2 до Baa2 (!!!), причем выставила при этом еще и негативный прогноз на будущее с перспективой неизбежного бэйлаута.
Новости партнеров
Moody’s не понравилось всего-то нежелание словенского правительства выпускать из рук контроль за крупнейшими банками страны! Речь о трех гигантах: Nova Ljubljanka banka (NLB), Nova Kreditna Banka Maribor (NKBM) и Abanka Vipa.Что же вызвало недовольство заокеанской Шестой Власти (думаю, все уже давно поняли, что американские рейтинговые агентства с их волюнтаристскими, взятыми от балды прогнозами и тавро — это такое оружие международного давления, что и мейнстримные СМИ, Федеральный Резерв и МВФ)? Проблемы с словенской экономикой? Помилуйте: национальный долг страны чуть выше 50 % (для сравнения: в Австрии — 72 %, ну а про Грецию с ее 165 % мы уже давно все знаем), бюджет сбалансирован, безработица под контролем, доходы населения пропорциональны производимому продукту, отраслевой баланс экономики идеально отражает сильные ее стороны и т.п.
Одними банками «проблемы» Moody’s со Словенией не ограничиваются. Правительство в Любляне контролирует также крупнейшие словенские производства (знаменитую Gorenje), а также крупнейшие коммуникационные (Telekom Slovenije) и топливные (Petrol) каналы. А это, как вы понимаете, никуда не годится, потому что противоречит самим основам догматики либерального монетаризма: всё должно быть в частных руках, иначе — не кошер.
Зачем Любляне нужен этот контроль? Вопрос риторический в рамках выбранной экономической парадигмы: для обеспечения высокого уровня социальной защиты населения. Да-да, в Словении пышным цветом цветут такие «нездоровые гадости» как высокая пенсия, индексация зарплаты по инфляции (в этом, году, правда, пришлось от нее отказаться — вместе с урезанием зарплат на 8 % — и отдать на откуп давящей все сильнее и сильнее пятой либеральной колоне), уникальная медицина и еще более уникальная система образования.
О том, что такое словенская фармакология, я рассказывать не буду: сходите в ближайшую аптеку и убедитесь сами 🙂 Зато образование — это что-то! В стране действует 820 школ, 37 высших специальных учебных заведений и 3 университета (Люблянский, основанный в 1595, Мариборский, и университет в приморском городе Копер), в которых обучается более 100 тыс. студентов. В бюджете страны предусмотрены расходы на образование превышающие более 6% ВВП. Уровень образования и квалификации словенцев – самый высокий в Центральной Европе и один из самых высоких в мире. 15% всех служащих имеют университетское образование, 60% экономически активного населения – аттестат об окончании средней школы (если, конечно, власти нам не врут, но я надеюсь, мы уже переросли такой уровень дискуссии :).
Ну вот, собственно, вся картина и прояснилась: Словения «больна» социалистическими иллюзиями и следом на Швецией, Финляндией и Норвегией, пытается совместить несовместимое — свободное предпринимательство и социальную защиту населения. Moddy’s это сильно не нравится, равно как и ЕС’освским бюрократам из Брюсселя. Они давят и продолжат давить. Ну а Словения и дальше будет проявлять искусство уникального балансирования на канате, чтобы не обидеть и наших и ваших.
Теперь позвольте выдвинуть свою гипотезу касательно связи государственной экономической парадигмы с национальными, расовыми, культурными и религиозными чертами нации. Я считаю, что ни одна из этих связей не работает. Зато работает другая: укорененность в национальном сознании социалистических идей! Не морок скотского большевизма с его тоталитарным бредом и ностальгии по стадной жизни, а идеи гарантированного права каждого рожденного человека хорошо питаться, хорошо учиться и хорошо лечиться. Вот так вот все просто.
Новости партнеров
Если есть в народе укорененность подобных идей, этот народ при любом социальном строе будет жить по-человечески и будет стремиться подлаживать текущие обстоятельства под свои социалистические идеалы (в контексте нашей истории: в 1991 году Словения вышла из «живого социализма» и распавшейся Югославии опять же с самым высоким уровнем жизни среди собратьев по концлагерю — 9500 долларов на душу).
Ну а если укорененности социалистических идеалов нет, как, скажем, ее нет в хуторской нации эстов, то будут с готовностью голодать, затягивать до посинения пояса и мучаться, исходя из каких-то более важных и приоритетных ценностей, чем сытое, здоровое и образованное существование каждого даже самого последнего гражданина.
Сергей Голубицкий
http://i-business.ru/
