Мятеж Евгения Пригожина, марш к Москве, вынужденный компромисс с руководителем мятежников показывает, что российская государственная система находится в кризисе, и необходимо поставить вопросы, дать на них ответы, сделать выводы и изменить политику по ряду направлений. Так что будет изменено?
Во-первых, стало ясно, что нельзя позволить развиваться частным армиям без достаточного контроля. Дело не только в ЧВК «Вагнер», на основе успеха «Вагнера» развиваются многие другие ЧВК. Более того, сейчас предпринимаются попытки развивать и частные спецслужбы. Сегодня ясно, что эти проекты будут остановлены и свернуты, либо их поставят под очень жесткий контроль. То есть необходимо единоначалие, о чем ранее заявил президент. Именно это, к слову, и послужило триггером к началу мятежа.
Новости партнеров
Но будет ли поставлен вопрос в более широком смысле? В системе управления кейс Пригожина и «Вагнера» — самый яркий. Суть системы в том, что выбираются представители ближнего круга, им даются полномочия на реализацию государственной политики в тех или иных областях. Даются бюджеты, и эти люди лояльно подчинены первом лицу или же его представителю. Такая система сложилась еще в нулевые годы, когда государственные институту были слабые, но проблемы нужно было решать. И они решались в ходе частно-государственного партнерства, причем зачастую вполне эффективно.
Но кейс «Вагнера» показал, что в силовых структурах такая модель начинает давать сбой. Будет ли сделана ставка на постепенную замену этой полуфеодальной системы ярлыков на княжение на более бюрократическую государственную логику?
Не исключено, что кейс «Вагнера» приведет не только к коррекции соотношения госбюрократии и частных корпораций в силовой среде, но и к изменению соотношения вообще во всей системе госуправления по ключевым направлениям. Например, может поменяться система управления средствами массовой информации.
Понятно, что мятеж возник по причине того, что Россия фактически находится в состоянии двух войн. Это сильно затянувшаяся СВО на Украине против украинского режима и большая гибридная война против колоссальной коалиции из 52 стран.
Не слишком ли тяжело вести эти две войны, возможно ли это вообще? Может быть, попытаться прекратить хотя бы одну из этих войн. Но как это сделать?
Есть два пути. Первый – это пойти на условия полукапитуляции, которые выдвигает Запад, и постараться заморозить боевые действия. С моей точки зрения, это невозможно, поскольку любые попытки Кремля пойти на уступки Западу будут расценены как проявления слабости. В итоге Запад лишь увеличит свои усилия с целью победить Россию, убрать Владимира Путина и установить свой контроль над всей нашей страной и ее ресурсами. В российских элитах есть большое количество людей, которые будут советовать Владимиру Путину пойти на уступки Западу.
Второй путь – выиграть войну. Для этого надо прекратить СВО и перейти к реальной войне. Собственно, таково было во многом требование Пригожина и той части общества, которая, не поддерживая мятеж Пригожина, поддерживает его критику в адрес российской государственной бюрократии. Но для этого необходимо провести мобилизацию, и, возможно, не одну. Провести мобилизацию экономики и, может быть, даже использовать тактическое ядерное оружие, чтоб быстро, рывком, выиграть эту войну и выйти на мирные условия.
Новости партнеров
Эти вопросы наверняка остро будут вставать. Потому что момент – острый. И дело – не в Пригожине. Дело в том, что пригожинский феномен был создан этими двумя войнами. Важнейшее достижение Путина — это политическая стабильность и безопасность. Но когда четыре военные колонны движутся на Москву и останавливаются только в 200 километрах от нее – это точно не политическая стабильность.
Путин имеет колоссальную поддержку населения и элит. Думаю, у президента сегодня есть полный мандат на радикальные изменения.
Автор — государственный и общественный деятель, дипломат, политолог. Основатель, генеральный директор ООО «Институт политических исследований», кандидат политических наук
