Неделю назад Франк-Вальтер Штайнмайер допустил возможность расширения G7 до G8. «Очевидно, что ни один серьезный международный конфликт невозможно решить без участия России», — пояснил свою мысль глава МИД Германии.
Но нужно ли нам входить в этот клуб шестерок США? Ответ, по-моему, очевиден.
Надо сказать, намеки на то, что G7 может опять перерасти в G8, звучат не первый раз. В ноябре прошлого года все тому же Штайнмайеру было поручено сделать первый проброс. «Если мы и в дальнейшем сможем преодолевать препятствия в разрешении конфликта на Украине и если Россия продолжит вместе с нами работать над решением конфликта в Сирии, тогда Запад не будет и не сможет быть дольше заинтересован в исключении России из регулярной дискуссии между основными западными странами, — сказал германский министр в интервью газете Bild am Sonntag. — Мы никогда не были заинтересованы в том, чтобы изолировать Россию и надолго превращать G8 в G7».
На следующий день после хиросимского заявления Штайнмайера его мысль развил бывший глава ведомства канцлера Германии, сопредседатель «Петербургского диалога» Рональд Пофалла, который даже обозначил срок возвращения: следующий год. «Мы видим готовность Москвы идти навстречу Европе и Западу. Если все и дальше так пойдет, то вполне вероятно, что Россия в следующем году вновь примет участие в саммите G8», — цитирует политика австрийское издание Contra Magazin.
Заявления подобного рода без согласования с Вашингтоном (а скорее всего, по его поручению) такими серьезными людьми, каким, безусловно, является Франк-Вальтер Штайнмайер не делаются. Поэтому возникает справедливый вопрос: зачем США нужна в G7 Россия?
Кажется, ответ лежит на поверхности: G7 — уже не та солидная организация, что была в 1970 – 80-е годы. Более того, ее авторитет переживает не лучшие времена, а с началом нашей операции в Сирии имидж Запада, который якобы управляет миром, явно потускнел. Членство России могло бы вернуть G8 былой статус организации, которая эффективно решает сложные проблемы.
Но наше участие в этом клубе на самом деле не прибавило бы ему веса, как думают некоторые аналитики. Скорее, наоборот, в рамках G8 стали бы достоянием гласности непримиримые противоречия между оркестром и дирижером западных стран и примкнувшим к ним чужеродным, играющим собственную партитуру «музыкантом». Кремль больше не собирается вести согласованную политику с теми, кто даже по собственному признанию частенько ошибается.
Таким образом, возврат к формату «Большой восьмерки» невозможен — ни Москве, ни Вашингтону ренессанс былых отношений просто не нужен. Тогда зачем Франк-Вальтер Штайнмайер озвучивает эту несбыточную мечту?
На мой взгляд, тут две причины.
Первая — сигнал Китаю, главному врагу США: Пекину намекают, что Россия может быть выведена из его орбиты и вновь «присоединена» к западной цивилизации. Для Поднебесной такой расклад был бы не очень удобен — ей комфортнее иметь дело с нейтральным, а лучше враждебным Западу северным соседом.
Вторая — попытка исправить свою очередную ошибку: исключив нас из G8, прервав почти все официальные контакты, США автоматически утратили и возможность влияния на Россию. Если в 2014 году такой решительный подход выглядел как наказание за попытку проводить самостоятельную политику, то в 2016-м стало понятно, что Кремль лишь воспользовался отсутствием моральных обязательств перед «партнером» и стал себя вести на международной арене абсолютно свободно. И тут же добился небывалого прогресса.
Я не вижу большой проблемы в возврате в G8, даже если бы вдруг случилось невероятное, и нас бы официально пригласила в свой клуб будущая администрация Белого дома. Уже понятно, что мы не будем слушаться его дирижерской палочки, так что бояться очередной потери суверенитета нечего — ряд американских шестерок мы не пополним. А еще одна международная площадка для донесения до мировых лидеров нашей позиции по разным вопросам лишней бы не стала.
Правда, я бы дал G7 испытательный срок лет в пять – десять. Пусть помучаются.
Павел Шипилин
