Тема Надежды Савченко (украинской корректировщицы огня, обвиняемой в причастности к гибели российских журналистов) не сходит с заголовков СМИ. В ожидании обвинительного приговора украинские власти и вневластные структуры активизировали как внутриукраинскую, так и международную кампанию под лозунгом «освободите Савченко». Частью этой кампании как раз и стало недавнее нападение на российское посольство — по словам нардепа Игоря Луценко (представляющего Блок Юлии Тимошенко, первым номером от которого и шла в Раду обвиняемая) «неизвестные патриоты» таким образом «поддержали Надежду Савченко».
Причины активизации кампании понятны. Савченко давно уже превратилась из человека в символ. Для Кремля, в частности, и большинства российских граждан она символизирует преступную украинскую власть, совершившую ряд преступлений против гражданского населения Донбасса, Одессы и всей Украины. И потому должна быть осуждена. Для представителей журналистского сообщества (для кого понятие «профессиональная этика» не пустой звук) Савченко является преступником, который нарушает негласное правило о неприкосновенности журналистов в зоне боевых действий. И поэтому должна быть осуждена. Для Киева же корректировщица стала символом страданий Украины от российского агрессора, который забрал «наш Крым, наш Артек, нашу Ялту», а теперь и «нашу Надю». Именно поэтому Савченко — рядовой доброволец карательного батальона «Айдар» по прозвищу «Пуля» — в период своего заключения стала депутатом Верховной Рады от Блока Юлии Тимошенко и депутатом Европарламента. И поскольку вытащить ее из российского СИЗО по понятным причинам не получалось (см. пункт о «символе преступной власти, который должен быть осужден) Петру Порошенко, а также другим силам, набирающим рейтинг за счет эксплуатации образа Савченко, приходится прибегать лишь к публичной кампании.
Новости партнеров
Кампанию они, надо сказать, проводят достаточно успешно — о ней говорят в Европе, а госсекретарь США Джон Керри заявил, что «суд над Савченко и продолжающееся тюремное заключение не соответствует Минским соглашениям» и потребовал ее отпустить. Понятно, что в Брюсселе и Вашингтоне тоже эксплуатируют образ Савченко в рамках информационной войны против России, но в связи с заявлением главы Госдепа возникает вопрос о том: читал ли Керри Минские соглашения? Даже если предположить, что Россия является частью Минского соглашения и на нее распространяются все его положения, Савченко не подпадает под пятый пункт (обеспечить помилование и амнистию путем введения в силу закона, запрещающего преследование и наказание лиц в связи с событиями, имевшими место в отдельных районах Донецкой и Луганской областей Украины) как минимум до тех пор, пока Киев не примет тот самый закон об амнистии. Не попадает она и под шестой пункт (обеспечить освобождение и обмен всех заложников и незаконно удерживаемых лиц на основе принципа «всех на всех») потому, что а) она не заложник, б) она удерживается законно. Даже если украинские власти считают ее заложником и не считают законным УК РКФ, то пока нет обмена «всех на всех» (то есть всех ополченцев и российских добровольцев, воевавших на Донбассе), она остается в России. В этом-то и ирония ситуации — с технической точки зрения если Украина хочет освобождения Надежды Савченко, то ей нужно всего лишь выполнить хотя бы один из пунктов Минских соглашений. На что, опять же по понятным причинам, Верховная Рада Украины пойти не готова.
Однако это не означает , что Савченко будет сидеть. Кремлю нужно ее осудить, однако держать ее в российской тюрьме не только нецелесообразно, но и опасно. Хотя бы потому, что она вполне может разделить судьбу Немцова или Политковской. На месте Киева или российских противников за рубежом, заинтересованных в обострении конфликта на Украине для срыва российско-западного сближения, оптимальным было бы убрать Савченко — ее смерть серьезно дискредитирует Кремль. В свою очередь, возвращение Савченко после приговора на Украину наоборот соответствует интересам России. Во-первых, потому, что в киевской «банке с пауками» появится новый «скорпион» — Савченко, безусловно, монетизирует популярность и потребует доли эфира и контроля за бюджетными средствами в качестве дивидендов за свое сидение и голодовки. Во-вторых, ее освобождение будет означать усиление Юлии Тимошенко (чью партию Савченко и представляет) и, соответственно, ослабление президента Петра Порошенко.
Глава украинского государства, конечно, в освобождении Савченко не заинтересован, однако ему придется заниматься этим вопросом дабы не попасть под медийный каток — президента и без того обвиняют в том, что он столько времени не может добиться освобождения «Пули». Поэтому теперь вопрос в том, по какой схеме она будет освобождена. Наиболее популярной версией является ее обмен на российских добровольцев Александра Александрова и Евгения Ерофеева, взятых в плен под Луганском.
Геворг Мирзаян
