О взятии Пальмиры и послании Асаду от российского президента
Наконец-то сирийские войска с их шиитскими союзниками на земле и русской авиацией в небе отбили Пальмиру у чернознаменного «Даиша» — после полутора месяцев упорных боев. Русские офицеры в Сирии пророчили мне взятие Пальмиры еще 15-го февраля, когда началось наступление, о чем я и сообщил вскоре читателю, но, как вы видите, скоро сказка сказывается, нескоро Пальмира берется. Между этими двумя датами — предполагаемой и реальной датой взятия Пальмиры — произошло событие, вызвавшее множество откликов — заявление президента Путина о выводе войск.
Наши собратья по перу дали свои толкования, как правило, в зависимости от их позиции. Публицисты на службе Кремля сказали, что Путин обещал выйти к весне, и как порядочный человек, сдержал свое слово; и даже что «армия выполнила поставленные перед ней задачи и теперь может уйти». (Это последнее утверждение («задачи выполнены») удивляло — вроде, «Даиш» и «Нусра», эти сиамские близнецы террора, никуда не делись. Теракт в Брюсселе показал, что и сила у них осталась.) Въедливые эксперты писали, что вовремя уходит Россия — за минуту до начала турецко-саудовского вторжения. Враждебные России газеты писали, что русские бегут под ударами исламского сопротивления, а самые конспиративные умы передавали, что Керри и Эрдоган предъявили России ультиматум — не уйдете, перекроем Босфор перед вашими кораблями, и поэтому «путинслил».
Сейчас, после Пальмиры, после Брюсселя, после визита Керри, мы можем объяснить, что стояло за этим заявлением. Во-первых, Россия не уходит. Десятки боевых вылетов и сотни пораженных целей только в районе Пальмиры служат тому подтверждением. Произошла ротация. Некоторые самолеты и офицеры вернулись в Россию — получить медали и ордена, а другие остались. Стратегическая авиация все равно летала издалека, да и целей для нее не осталось — дорогие «умные бомбы» на хижины не сбросишь.
Путин многому научился у американских президентов — в частности, их риторике, — потому что она действенна, и западный народ к ней привык. С речью «Задачи выполнены» (Mission accomplished) выступил 1-го мая 2003 года президент Буш на борту авианосца «Абрахам Линкольн». Он сказал, что цели достигнуты, Ирак завоеван, демократия установлена и американская армия и флот вернутся домой. После этого война в Ираке продолжалась своим ходом и продолжается по сей день. Этот американский прием использовал Путин. Зачем он это сделал?
Россию не устроило то, что сирийцы расслабились. В бой не рвались, ждали, пока русские не обеспечат им победу. Сирийский журналист Омар Бессам, знакомый с предметом не понаслышке, пишет: «Сирийские генералы и дипломаты в частных беседах прямо говорили о том, как ловко им удалось заставить Москву и Тегеран воевать за их интересы. Активность сирийской армии после вступления России в войну в значительной степени снизилась. Российские инструкторы жалуются, что сирийские офицеры не слушают их приказов, предпочитают отсиживаться в тылу, не ведут солдат в атаку, бегут с поля боя при малейшей опасности».
Еще грустнее для России было видимое нежелание сирийских офицеров и генералов добиваться национального примирения с «умеренной оппозицией». Ведь примирение идет по двум направлениям — внешнее, международное происходит в Женеве, при посредничестве Стаффана де Мистура, и идет с большим скрипом, а внутреннее идет на месте в Сирии между руководителями вооруженных формирований и местными властями при посредничестве России. Внешнее тормозит, и видимо, ничего не даст, по вине обеих сторон, а внутреннее — очень трудоемкое. С оппозицией надо договариваться, а зачем тратить на это силы, если их можно победить военным путем с помощью России? — так рассуждали генералы.
Заявление президента Путина о выводе войск было демаршем, напоминающим сирийскому руководству, что Россия не будет воевать за сирийцев и не будет вести войну до полной и окончательной победы Асада. Судя по результатам битвы за Пальмиру, первый сигнал сирийским руководством был понят. А вот второй — время покажет. Сам президент Асад достаточно популярен и достаточно гибок. Но в его окружении есть люди, которые хотят вернуть все прелести довоенного режима. Ведь Пальмира, Тадмор по-арабски, ассоциируется у сирийцев не с римскими руинами, но с самой страшной подземной тюрьмой Ближнего Востока. Россия же хочет политического урегулирования в Сирии с учетом разумных требований оппозиции.
Конечно, Россия не «сдаст» Башара Асада, но она дала ему явный сигнал, что ему надо договариваться, а не затягивать и срывать переговоры. Тем более что на Ближнем Востоке назревают новые очаги опасности: между Израилем и Южным Ливаном, между курдами Сирии и Турцией. Да и с «Даишем» далеко не кончен бал — уже после Пальмиры черный халифат перебрался поближе к Голанским высотам под защиту израильской артиллерии.
В этих условиях мир по-прежнему остро необходим Сирии и ее народу. Россия способствовала установлению перемирия, а сейчас ведет курс на мир. Взятие Пальмиры должно убедить оппозицию — мириться, пока не поздно. Этот же месседж послал и президент Путин своему коллеге Асаду.
Исраэль Шамир
