Тот факт, что телефонные каналы, по которым поступали вопросы для «Прямой линии с В. Путиным», накалились докрасна уже в первые часы работы, говорит не только о чрезвычайной тревожности момента и о том безграничном доверии, которым наделило общество президента.
Всем было понятно, что не будет сказано что-то принципиально отличное от того, что уже стократ говорилось. Всем было понятно, что все частные просьбы многомиллионной аудитории президент не удовлетворит. Однако интерес к мероприятию всё равно колоссальный.
Новости партнеров
И вот в этом проблема. У сверхсилы, которую мы вложили в руки В.В. Путина, впрочем, как и у любой сверхсилы, есть своя слабость — и она в том, что её невозможно делегировать. Поясню.
Должно быть, кто-то ещё помнит, как на одной из таких «линий» в 2011 году на фоне «болотных протестов» в эфире неожиданно выдвинулся начальник сборочного цеха «Уралвагонзавода» Игорь Холманский с предложением «с мужиками отстоять стабильность в рамках закона». Уже в следующем году И. Холманский был назначен В. Путиным полпредом президента по Уральскому федеральному округу, что вызвало лютую истерику в либеральных кругах, родив интернет-мем «быдло с «Уралвагонзавода». Общественность же антилиберальная, напротив, восприняла назначение как начало больших и позитивных перемен — рабочий человек смог пройти во власть и теперь за ним, неизбежно, потянутся такие же — простые, но честные и трудолюбивые люди. Иначе зачем было городить весь этот сюжет?
Однако сегодня, спустя годы, очевидно, что И. Холманский так и остался счастливым исключением. Да и результаты его работы не вполне очевидны — он по-прежнему остаётся полпредом, но о конкретных результатах этого уже трёхлетнего назначения мало что известно. Это не означает, что он работает плохо, возможно, просто негромко, но то, что он не стал символом, как ожидалось, — факт.
Да что там И. Холманский. Вот, казалось бы, фигура куда более весомая — вице-премьер Д. Рогозин. Однако и его авторитета и власти, похоже, недостаточно, чтобы решить проблемы стройки космодрома «Восточный». Ни грозные твиты, ни онлайн-камеры на стройплощадке не действуют, так что в итоге всё кончилось предсказуемо — личным вмешательством В. Путина, взявшего стройку под свой контроль. Впрочем, точно так развивалась и история стройки сочинской Олимпиады. Тогда задание чуть не завалил зампред правительства Д. Козак (по мнению прессы — ключевая фигура в команде В.В. Путина).
Большие надежды в этом плане возлагались на структуру «Общероссийский народный фронт», созданную специально для решения тех вопросов, которые составляют основную массу обращений к президенту во время «линии». И, как кажется, структура работает довольно неплохо, но только до тех пор, пока не упирается в потолок компетенции. Далее она просто буксует. (Чтобы не быть голословным, приведу лишь один пример. Ко мне обратились читатели с просьбой помочь отстоять больницу в городе Борок, попавшую под каток реформы здравоохранения и готовящейся к ликвидации. Несмотря на все петиции, обещания помощи со стороны ОНФ, митинги и репортажи в прессе, больницу пока отстоять не удаётся. На что теперь жителям надеяться? Перед очередной «прямой линией» они тоже сели на телефоны в массовом порядке. Просто потому, что все иные варианты исчерпаны. И таких примеров множество.)
Здесь по логике автор должен свернуть на проторённую дорожку обличения пороков действующей системы, но не станет. Система эта существует нашими же стараниями. Да, вижу, что мне в голову уже летят ботинки возмущённых комментаторов, но я всё же доведу мысль до конца. Талант нашего президента в том, что он умеет вовремя распознать общественный запрос и реализовать его максимально эффективно в компромиссе с действующими обстоятельствами. В остальном мы сами делаем его единственным и незаменимым, яростно оберегая от любых персонажей, приближающихся к трону. Чёткий пример тому — Дмитрий Медведев, которого «активная общественность» не то что не приняла (невзирая на колоссальную протекцию самого В. Путина), а годами терзала в блогах, да и сейчас отпустила лишь потому, что окончательно убедилась в несостоятельности его претензий на реальную власть. Все остальные фигуры, которые, по мнению прессы, являются «командой президента», похожи как братья-близнецы — одинаково сурово молчаливы и неярки (будь то вышеупомянутый Д. Козак, лицо которого узнаёт не каждый, С. Иванов, И. Сечин и другие). Бытует мнение, что это оттого, что «Путин, как истинный тиран, не терпит конкуренции», но на самом деле это мы не терпим конкуренции Путину. И те люди из команды хорошо знают, что их общественность как раз и растерзает в ошмётки, стоит хоть раз проявить свою «уникальность» и претензии на большее.
Почему так складывается у нас исторически — можно спорить до посинения. Оставим это на потом. Пока лишь зафиксируем, что президент России «европейского образца», ездящий на работу на велосипеде и отвечающий за разрезание ленточек на мероприятиях, зажатый в тиски мощных политических партий, армии, спецслужб и олигархов, — нам не нужен даром. А нужен примерно такой, какой он есть сейчас — не сходящий с первых строк мировых рейтингов (хоть и «вражеских», но приятно), умеющий решить любую проблему одним словом, дико работоспособный и безгранично авторитетный. Мы дали ему эту силу и внимательно следим, чтобы он не вздумал от неё отказаться.
Новости партнеров
Побочный эффект — тринадцатая «прямая линия» по счёту с примерно одним и тем же набором вопросов, надежд и народных чаяний. Но мы так решили.
Евгений Супер
