Похоже на Мьянме пытаются отыграть «сирийский» сценарий раскола
Ингушский лидер Юнус-бек Евкуров боится за молодежь на Северном Кавказе: в соцсетях уже начали вербовать добровольцев для отправки в далекую Мьянму, где притесняют небольшой мусульманский народ рохинджа. Евкуров уверен, что разыгрывается новый «сирийский» сценарий с целью расшатать мусульманскую умму (сообщество) России.
Кавказ — Москва: «война митингов»
Новости партнеров
«Мьянма» и «рохинджа» оказались самыми популярными словами в российских новостях на уходящей неделе. Поводом, чтобы заговорить о происходящем на другом конце света, оказались несколько массовых акций, организованных в разных уголках страны. Сначала 3 сентября около посольства Мьянмы в Москве прошел несанкционированный митинг мусульман, в котором, по официальным данным МВД, участвовало около двух тысяч человек. Митингующих, которые протестовали против притеснений мусульманского меньшинства в Мьянме, полиция не разгоняла, им даже разрешили провести коллективный намаз (молитву).
В тот же день в Махачкале также прошло несанкционированное шествие по проспекту Расула Гамзатова, которое также завершилось коллективным намазом. В акции участвовали около 250 человек, к которым полиция отнеслась крайне лояльно.
Утром 4 сентября на центральной площади Грозного (перед соборной мечетью «Сердце Чечни») прошел митинг, в котором, по данным властей республики, приняло участие почти миллион человек. Для участия в митинге в Чечню приехали делегации из соседних регионов Северного Кавказа: Ингушетии, Дагестана, Карачаево-Черкесии, Ставрополья…
В Карачаево-Черкесии митинг, на котором осуждались власти Мьянмы, прошел 6 сентября на центральной площади перед Дворцом правительства. В нем приняли участие около двух тысяч человек.
А вот несанкционированный митинг 7 сентября в Кисловодске (на Курортном бульваре), на который активно призывали мусульман в соцсетях, так и не состоялся. Как не состоялся и обещанный «исламский» митинг около здания бирманского посольства в Москве 8 сентября: столичное правительство отказало согласовать заявку, поданную писателем и журналистом Арсланом Хасавовым.
Завтра, 10 сентября, планируется провести акцию солидарности мусульман на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге. Однако Смольный уже заранее предупредил жителей города, что не стоит поддаваться на провокации и участвовать в несанкционированных акциях.
Впрочем, одного лишь миллионного митинга в Грозном вполне хватило бы, чтобы о том, что в далекой Мьянме притесняют мусульман, не узнал только слепой и глухой.
Новости партнеров
Голливуду и не снилось
О происходящем в Мьянме (многим более привычно ее прежнее название Бирма) россияне, пожалуй, знают из голливудского боевика «Рембо IV». Главный герой — отставной спецназовец Джон Рембо — сражается с бирманскими военными, которые творят зверства в непроходимых джунглях. Убивают подростков из местных племен, берут женщин в рабыни и насилуют их, пытают христианских миссионеров, которые привозят гуманитарную помощь…
К сожалению, все это — не выдумка сценаристов, а правда. После того, как к власти в Бирме еще в шестидесятые годы пришли военные, политический режим только ужесточался. В 2007 году буддийские монахи попытались поднять в крупных городах восстание (оно вошло в историю как «Шафрановая революция»), протестуя против резкого повышения цен на топливо. Уличные протесты были жестоко подавлены.
Последние десятилетия Бирму раздирает гражданская война: в нескольких провинциях правительственным войскам противостоят мощные вооруженные группировки. В провинции Шань (здесь проживают представители одноименного народа, родственного лаосцам, который исповедует буддизм) это «Армия Шанского государства» и «Армия национально-демократического альянса».
В провинции Качин (одноименный народ, близкий китайцам, исповедует буддизм) действует «Армия независимости Качина», а в районе Кокан (есть одноименный народ, также близкий китайцам и исповедующий буддизм) — «Армия национально-демократического альянса Мьянмы».
И со всеми сепаратистами сражается правительство. Причем обе стороны в этой войне, длящейся десятилетиями, проявляют необычайную жестокость.
Еще одна этническая группа, которая требует отделения (наряду с шань, качин и кокан — которые, напомним, буддисты) — это рохинджа, исповедующие ислам. У них также есть боевая группировка, которая называется «Араканская армия спасения рохинджа», которая сражается с правительственными войсками.
Провокаторы «расшатывают ситуацию»
Новости партнеров
Методы войны в Бирме, разумеется, партизанские: атаки на военные объекты, обстрелы складов, подрывы техники, нападения на патрули. 25 августа террористы «Араканской армии спасения рохинджа» организовали серию нападений на пункты полиции, а затем устроили показательные казни буддистов и мусульман, которые считались информаторами спецслужб.
Это спровоцировало волну ответной агрессии со стороны солдат и полицейских. Начались погромы в местах компактного проживания рохинджа и «этнические чистки» (число жертв точно неизвестно, но исламские лидеры говорят о 400 убитых). Все это и спровоцировало волну возмущения в России, мусульмане которой вступились за угнетенных собратьев.
Причем некоторые пошли на крайности: скажем, в соцсетях по всему Северному Кавказу уже ходят призывы отправляться в Бирму на «джихад» против угнетателей рохинджа. Крайне взвешенно прокомментировал подобные призывы глава Ингушетии Юнус-бек Евкуров, который сравнил ситуацию в Мьянме с тем, что происходит сегодня в Сирии и Ираке.
«С таких же призывов в интернете и начался отток молодых людей в Сирию. Именно с момента публикаций эмоционально воздействующих фотографий в интернете о якобы зверствах режима Башара Асада, убийствах мирных людей, начался вооруженный конфликт в Сирии», — заявил Евкуров на антитеррористическом митинге в Магасе 3 сентября.
Он напомнил, что среди фотографий, якобы сделанных на месте «этнических чисток» против рохинджа и ныне гуляющих по интернету, большинство — это подделки. Они сняты во время землетрясения в Китае или других катастроф. «Ужасающие фото специально выкладываются в интернете, чтобы добиться сегодняшнего состояния мусульман, расшатать ситуацию», — заявил Евкуров.
Запад слишком «любит» диссидентов
Так кому и зачем выгодно снова стравливать мусульман, выясняем в беседе со старшим научным сотрудником Института востоковедения РАН Михаилом Рощиным.
— Михаил Юрьевич, митинг, на котором осуждались власти Бирмы, организовал Рамзан Кадыров. Зачем ему это, как полагаете?
— Кадыров прекрасно чувствует то, что называется «голевой момент». На самом деле, в вопросе о рохинджа первыми поднялись дагестанцы, в том числе и в Москве. Кадыров уже давно позиционирует себя как светского мусульманского лидера, и он понял, что это для него очередной шанс укрепить свой авторитет. Евкуров тоже выступил в зашиту рохинджа, дольше всех собирался Абдулатипов (но он в прошлом партаппаратчик, работал еще в ЦК КПСС).
— Евкуров в своем выступлении на антитеррористическом митинге в Магасе обратил внимание, что рохинджа притесняется с 2016 года, но массово заговорили об этой проблеме только сейчас.
— Штат Аракан в Мьянме — это, можно сказать, обочина исламского мира. Это не Сирия, не Ирак и не Палестина, поэтому в определенной мере есть замедленная реакция в мире.
То, что делают власти Мьянмы, это просто беспредел. Есть документы ООН, в которых преступления властей Мьянмы беспристрастно зафиксированы. Не будем забывать, что рохинджа — это наши братья, это небольшой индо-европейский народ, которому сегодня может грозить исчезновение.
Есть еще один аспект проблемы рохинджа, который часто упускают. В их защиту выступили все мусульмане, и шиитский Иран тоже. Кстати, [турецкий лидер] Реджеп Эрдоган после этого уже поговорил с [министром иностранных дел Мьянмы] Аун Сан Су Чжи. Но в Мьянме не понимают (надеюсь, пока), что они играют с огнем.
Кстати, про рохинджа наконец начали говорить на Западе после выступлений у нас. Увы, там любят с пиететом относиться к бывшим диссидентам, таким как Аун Сан Су Чжи в Бирме (получила в 1991 году Нобелевскую премию мира как противник властей Бирмы, а в 2016 году стала министром иностранных дел — авт.) или как Мустафа Джамилев на Украине, несмотря на их поведение в последующем.
