Хищения бюджетных средств в военно-промышленном комплексе России… Генеральная прокуратура помогает крепить оборону…

Генпрокуратура выявила многочисленные факты хищения бюджетных денег в оборонно-промышленном комплексе (ОПК) России. Об этом заявил в среду, 29 января, генеральный прокурор РФ Юрий Чайка, выступая на совместной коллегии Генпрокуратуры, Министерства обороны и Министерства промышленности и торговли.

Вот как выглядит «шорт-лист» хищений:

– В Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК) и Объединенной судостроительной корпорации (ОСК) возбуждено 48 уголовных дел, связанных с хищениями и преднамеренным банкротством предприятий.

— Федеральной службой по оборонному заказу в 2013 году выявлено нарушений на 35 млрд. руб., из которых 14 млрд. руб.— неправомерное использование средств.

– В интересах Минобороны в прошлом году не исполнено 87 госконтрактов, авансирование по которым проведено на 80%.

– За три года ОСК разместила на депозитных счетах коммерческих банков свыше 34 млрд руб., а полученные по ним в качестве процентов 200 млн. руб. израсходовала на текущую деятельность и выплату премий.

– В октябре 2013 года начальство Балтийского завода незаконно передало коммерческим структурам имущества на 23 млн. руб.

– В Хабаровском крае возбуждено уголовное дело по факту хищения более 300 млн руб. с использованием вексельной системы — путем создания искусственного долга Амурского судостроительного завода перед компаний, зарегистрированной на Кипре.

– ОАК государство выделило 70,5 млрд. руб. для реструктуризации имеющихся задолженностей, тем не менее совокупный долг корпорации на ноябрь 2013 года составлял более 260 млрд руб.

– С 2007 по 2012 год ОАК перечислили из бюджета 50 млрд. руб. на реализацию проектов строительства гражданских воздушных судов. Но вместо безвозмездного внесения денег в уставный капитал зависимых от корпорации обществ, деньги предоставлялись предприятиям в виде займов под проценты (иногда до 14,5% годовых).

– С 2007 года ОАК получила со своих предприятий около 4 млрд руб. дивидендов. В то время как сами общества были вынуждены брать коммерческие кредиты, ОАК для получения доходов на депозитах было размещено в 2011-2013 годах более 685 млн руб.

– В Минпромторге отсутствует контроль за целевым использованием субсидий на реализацию мер по предупреждению банкротства предприятий: лишь 60% организаций, получивших в 2009-2013 годах более 14 млрд руб., достигли финансового оздоровления.

Что на самом деле происходит в ОПК, и насколько это ставит под удар безопасность России?

– Государство само в течение 20 последних лет, создало криминальную структуру в оборонке, декларируя приоритет рыночных отношений, – уверен генерал-полковник Леонид Ивашова, бывший начальник Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны РФ, ныне президент Академии геополитических проблем. – В эту структуру включены высшие чиновники соответствующих министерств и ведомств, предприятия ОПК, которые могут давать чиновникам возможность зарабатывать, а также правоохранительная система, которая и законы соответствующие проталкивает, и не замечает совершаемых в оборонке преступных деяний.

Поэтому когда сегодня господин Чайка вдруг открывает глаза, и обнаруживает, что кругом воровство, он должен, прежде всего, посмотреть на деятельность Генпрокуратуры. И спросить себя: почему прокуратура это допустила, и почему нарушения выявляются только в режиме кампанейщины?

 – В советской оборонке такое было возможно?

– Советская система производства и закупок вооружений было довольно простой, но эффективной, а главное – плановой. В ней вывести крупные суммы денег из оборонного заказа было невозможно. Система была устроена следующим образом: в министерстве обороны СССР имелось управление заказа, которое напрямую разговаривало с производителями военной продукции. Можно сказать, заказчик и производитель работали, как одно целое. Да, между ними возникали жесткие споры и по ценам, и по качеству продукции, но компромиссы всегда находились. В СССР была и военная приемка: ее представитель следил за выполнение заказа и за его качеством.

Плюс к тому, имелась соответствующая система финансирования оборонзаказа. Авансовые платежи шли исключительно поэтапно, по ходу работ. Аванс сначала отпускали на проект, и если заказчик не выполнял работу, или похищал деньги, следующий этап просто-напросто не оплачивался.

 – А как система работает сейчас?

– Сценарий всегда один: сначала сговор заинтересованных сторон, а потом на проект (в рамках которого еще ничего не сделано, нет даже чертежей) сразу выделяются огромные деньги. Причем, идут они не напрямую от заказчика, а через трех-четырех посредников.

Сегодня, в нынешней криминальной системе, на первом месте стоит корпоративный интерес ее участников. Критерий один – как можно больше положить в собственный карман, а как при этом выполняется оборонзаказ – дело десятое.

Я бы сказал, сама идеология производства вооружение неправильная, а организация этого производства – преступна. Разве непонятно было в «нулевые», что организовать производство военной техники может только специалист, который прошел все ступеньки – и конструкторские, и административные – на предприятиях ОПК? Но был запущена схема, в которой не конструктор и не директор оборонного предприятия являются главными, а назначенный извне «эффективный менеджер».

Я встречался с такими «эффективными» управленцами. Например, один из них возглавил холдинг по разработке и производству боеприпасов НПО «Базальт». Оптимизация свелась к тому, что из руководства убрали маститых оборонщиков, некоторые цеха остановили, часть работ свернули, а ряд помещений сдали в аренду под склады.

 – Генпрокуратура знала об этом?

– Конечно. Назову только одну цифру. Главный военный прокурор вынес более 150 представлений в адрес бывшего главы оборонного ведомства Анатолия Сердюкова. Но господин Чайка эти представления не поддержал. Получается, военная прокуратура художества Сердюкова видела, а Генеральная закрывала на них глаза.

 – Выступление Чайки является сигналом, что ситуация в ОПК меняется?

– Хочется на это надеяться. Сейчас и президент Владимир Путин, и министр обороны Сергей Шойгу отдают себе отчет, что вместо полноценной армии у нас жалкая россыпь бригадного типа. Именно поэтому на перевооружение выделаются колоссальные деньги – 20 трлн рублей. Но сейчас стало очевидно, что одних денег недостаточно, нужно менять всю систему ОПК. Конечно, первым делом следует навести в ней жесткий порядок – вор, как известно, должен сидеть в тюрьме. Но даже это сегодня положение дел не спасет.

 – Как должна выглядеть системная перестройка оборонной промышлености?

– Нужно создать банк данных исследовательских учреждений и предприятий, которые выпускают оборонную промышленность, и провести анализ реальных возможностей нашего ОПК.

Второй момент – вернуться к советской цепочке, когда головной исследовательский институт руководил сетью соответствующих конструкторских бюро, а КБ были замкнуты на опытные производства, и, далее, на серийное производство.

Наконец, нужно собрать лучшие умы России, и определить: с какими типами войн мы столкнемся в XXI веке, и какие типы вооружений нам нужны. Сегодня ставка на ракетно-ядерное оружие становится бессмысленной, а между тем в это оружие вкладываются огромные деньги. Ставку нужно делать не на танки и стрелковые комплексы, а на прорывные технологии XXI века. Только после этого следует расставлять приоритеты, кому и сколько денег в ОПК выделять. А не поступать, как сейчас – раздавая всем сестрам по серьгам…

– Власть в лице Путина – в данном случае, через Чайку – посылает элитам сигнал, что время сытых «нулевых» прошло, – считает директор Центра политологических исследований Финансового университета при правительстве РФ Павел Салин. – В «нулевые» казалось, что нефтегазовые доходы будут только расти, и власть действовала по принципу: пусть разворуют 90%, но на 10% что-то сделают. Сейчас позиция другая – по всем направлениям идут сигналы, что нужно затягивать пояса. Коснулось это и темы оборонзаказа. Кремль, скорее всего, выделит на перевооружение армии гораздо меньше тех 20 трлн. рублей, которые обещал. В этой ситуации актуален сигнал, что необходимо сокращать коррупционные издержки в оборонном секторе.

Фактически, под удар в докладе Чайки впервые попали «священные коровы» – оборонные корпорации. Раньше системной информации со стороны госорганов о коррупции именно в этих структурах не поступало. Думаю, отчасти это и удар по идеологам госкорпораций, прежде всего, по главе «Ростеха» Сергею Чемезову. Именно он был наиболее ярым лоббистом идей госкорпораций вообще, и госкорпораций в оборонном секторе – в частности.

 – Какими будут результаты этого удара?

– Здесь можно только гадать. Генпрокуратура – не Следственный комитет, она не имеет права возбуждать уголовные дела. Поэтому выступление Чайки можно считать, скорее, публичным докладом первому лицу государства, вопросом, поставленным лично перед Путиным. Президенту и решать, какими будут последствия.

Думаю, в ближайшие месяцы внутриэлитных разборок не будет: власть берет тайм-аут на период Олимпиады. Сейчас основная ее задача – провести Игры и получить позитивный международный резонанс. Но есть основания полагать, что сразу после Игр в высших эшелонах будет разбор полетов: кто и сколько своровал на олимпийском строительстве, кто и сколько своровал в оборонке…

Андрей Полунин

svpressa.ru/politic

Читайте также: