Москва и Минск решили, что, если придется, цели для этих ракет РВСН ВС РФ выберет Лукашенко, а не Путин. Не слишком ли много рисков?
Под Новый год просто уйма весьма важных новостей про новейший российский грунтовый мобильный ракетный комплекс средней дальности «Орешник». Самая-самая из них — про практическое начало размещения на территории Белоруссии такого оружия сдерживания. 30 декабря Минобороны РФ сообщило, что ракетный комплекс «Орешник» заступил на боевое дежурство в Республике Беларусь. А впервые об этом 17 декабря рассказал Всебелорусскому народному собранию президент страны Александр Лукашенко.
Естественно, у депутатов немедленно возник вопрос: где именно наши и белорусские военные поставят «Орешник»? Интересующимся Лукашенко ответил достаточно туманно: «Разместили там, где более выгодно. Но я об этом говорить не буду. Хотя со временем это тайной не будет».
Новости партнеров
И одновременно сообщил, что до конца 2025 года этот грозный ракетный комплекс уже заступит на боевое дежурство. Иными словами (с учетом предполагаемой дальности стрельбы в 4000 километров) — будет готов к немедленному применению по любой из целей на всей территории европейского континента.
Похоже, завесу тайны с районом будущей дислокации «Орешника» почти тут же приоткрыла американская военная разведка. На основе скрупулезного анализа спутниковых снимков территории союзной нам страны она уже якобы установила, что по крайней мере некоторое количество таких ракетных комплексов Москва и Минск совместно решили разместить на территории бывшего советского военного аэродрома Кричев-6 в Могилевской области.
Почему именно там? Потому что во времена СССР (до 1993 года) на Кричев-6 базировался полк истребителей-перехватчиков МиГ-25П 2-го авиакорпуса Московского округа противовоздушной обороны. На вооружении этого полка имелись и ядерные боеприпасы, для которых была создана соответствующая инфраструктура. В том числе — хорошо защищенные капитальные укрытия, железная и автомобильная дороги.
Надо отдать должное Батьке: все это, как и большинство прочих советских в прошлом ядерных объектов, он сумел сохранить у себя в полной исправности. Как настоящий рачительный хозяин. Теперь, стало быть, все эти объекты пригодятся и для «Орешников».
Однако дальше, на мой взгляд, возникает ряд вопросов с этим бывшим военным аэродромом. Первый и главный из них: что в военном смысле выигрывает Россия от того, что переправляет чуть к западу от своих рубежей это новейшее оружие? Сокращает подлетное время ко все более и более враждебным к нам европейским странам НАТО?
Это абсолютно не так. Потому что от Кричева-6 до государственной границы РФ с Белоруссией всего шесть километров. До Рославля Смоленской области — около 80 км. В оперативно-тактическом смысле это сущие крохи, ничего не решающие мгновения для полета гиперзвуковых ракет такого класса.
Потому что эксперты уже подсчитали: если рассуждать, к примеру, о подлетном времени «Орешников», предположим, к важнейшей авиабазе Рамштайн в Германии, то к ней наши ракеты от западных рубежей РФ с максимальной скоростью до 10 Мах (около 12,4 тыс. км/ч, или 3 км/с) доберутся примерно за 6,1 минуты. Чтобы долететь до Парижа понадобится 8,3 минуты. До Лондона — 8,8 минуты.
Новости партнеров
Что на этаком фоне наши какие-то совершенно ничтожные в этом смысле шесть километров, которые мы будто бы «выигрываем», отправляя свои самые первые «Орешники» чуть позападнее, в Белоруссию? И не оставляя ничего или почти ничего на собственной территории?
А речь как раз действительно идет о самых первых серийных комплексах этих вооружений. Такой вывод следует из выступления начальника Генштаба ВС РФ генерала армии Валерия Герасимова перед аккредитованными в Москве военными атташе от 18 декабря.
Тогда Герасимов заявил, что наша страна завершила формирования первой бригады «Орешников». Ракетная бригада — это обычно три дивизиона. В каждом — от трех пусковых установок. Вот и считайте…
Но учтите при этом, что 22 декабря Батька Лукашенко проинформировал общественность, что ожидает от России как раз «до 10 комплексов «Орешник». Подчеркнув при этом, что 10 — это максимальное число.
Если попросту: складывается впечатление, что вся первая ракетная бригада с таким оружием из Россию в Белоруссию и переезжает. Или уже переехала.
Но тогда в чем основная проблема для Москвы? А в ответе на то, кто и как теперь волен принимать решение о боевом применении тех самых «Орешников»? Хоть в обычном, хоть в ядерном исполнении?
Не только уважаемый Александр Григорьевич, но и Владимир Путин убеждены, судя по всему, что тут приоритет останется за Лукашенко.
А как еще, если 6 декабря 2025 года сам президент России дал такое разъяснение о порядке использования нового оружия с белорусской земли: «Разумеется, несмотря на то что они (ракетные системы „Орешник“ — СП») будут входить в комплекс РВСН России, тем не менее, определение объектов поражения на территории вероятного противника, безусловно, будет оставаться за военно-политическим руководством Республики Беларусь»?
Новости партнеров
Со своей стороны Батьке тот же процесс представляется таким образом: «Орешник» — страшное оружие… Я хочу, чтобы они (враги России и Белоруссии за рубежом — «СП») понимали, что мы можем бахнуть, если будет плохо. Вот мы сядем с Путиным, примем решение и бахнем». Сказано это самим Лукашенко было 6 декабря, в ходе заседания Высшего государственного совета Союзного государства.
Таким образом, что же получается? Москва, в чьи войска РВСН, войдут все без исключения «Орешники», и которая целиком и полностью несет ответственность за их техническое состояние и порядок несения расчетами боевого дежурства, отныне не вправе самостоятельно решать: настало ли время нанесения удара? А если и настало, то по каким именно объектам врага?
Прежде, оказывается, относительно использования «Орешников» Путин обязан договориться с Лукашенко? А если тот окажется против московского военно-политического выбора? Тогда что же — российскому Генштабу на ходу коренным образом менять планы проведения войсковой операции стратегического масштаба?
Но в условиях современной войны в Европе и интенсивного обмена ракетными ударами вовсе не исключено: победил ты в ней или наоборот — победили тебя, наверняка будут решать считанные минуты. При таких обстоятельствах получится ли выкроить время на взаимные консультации Москвы и Минска?
И потом: а можно ли ожидать, что в случае резкого обострения ситуации на континенте позиции Путина и Лукашенко совпадут целиком и полностью? А также — по всем без исключения пунктам?
Согласитесь, сомнения есть. К примеру, если вспомнить, что руководство Белоруссии до сих пор так официально и не признало возвращение Крыма в состав России.
К слову, сам Батька в июле 2022 года, когда уже вовсю гремела наша спецоперация на Украине сказал в интервью агентству «Франс Пресс», фрагмент из которого был опубликован госизданием «СБ.Беларусь сегодня»: «Надо будет — признаем (Крым российским — «СП»). Если в этом будет смысл какой-то.
Но какой смысл сегодня, признаю я публично или не признаю? Мы фактически с ними сотрудничаем, я буду помогать Луганску и Донецку, Крыму. Мы с ними сотрудничаем и этого не прячем.
То есть де-факто мы признали, что есть Крым, Луганск и Донецк. А это все болтовня, почему там Лукашенко признал — не признал. Надо — признаем указом президента» (конец цитаты).
Но, очевидно, до сей поры так и не настало время подписать подобный приказ.
И потом — предположим, Москва считает, что в случае, если России понадобятся удары «Орешником», Лукашенко тоже не станет колебаться. Но каким окажется порядок применения этого оружия с территории Белоруссии, когда Батька перестанет ее возглавлять?
А когда ему на смену в Минске придет кто-то другой? Рано или поздно это неизбежно случится. И если этот другой окажется слишком уж несговорчивым, то что нам делать с «Орешниками» в его стране? Перегонять их в Россию, поближе к Смоленску?
А что, ведь недалеко. До госграницы — каких-нибудь десять-пятнадцать минут не самого спешного ходу для пусковых установок на изготавливаемых в Минске 16-колесных шасси МЗКТ-79291Х.
Быть может, в этом и кроется главная разгадка размещения первых российских «Орешников» на белорусском аэродроме Кривцы-6?
