Страсти по Силам беспилотных систем
Война на Украине идет под знаком создания нового рода войск. Речь идет о Силах беспилотных систем (СБС), применение которых заставило менять всю тактику боевых действий, заставило не просто переписывать боевые уставы, а принимать принципиально новые, радикальные решения по сбережению личного состава.
Если говорить о развитии Сил беспилотных систем (СБС), то при всех общих равных с Украиной, скажем, у нас эти силы растут «сверху», когда министр, замминистра обороны лично курируют вопрос, а у противника это выросло снизу, по горизонтали. Силы беспилотных систем ВСУ развились и продолжают развиваться через волонтерские центры. Еще в СБС привлечено множество гражданских специалистов и у них, и у нас. И как раз гражданские люди показывают свою эффективность и там, и там.
Новости партнеров
Противник создал СБС. Их командующим назначен авторитетный и эффективный командир — т.н. «Мадьяр», Роберт Бровди, который изначально в качестве бизнесмена начал развивать «птичников», и который подходит к командованию новым родом войск, исходя из современных эффективных методов. Это наглядный пример эффективного менеджмента, поощрения через эффективность. Это военный маркет, который придуман с участием того же «Мадьяра». И если мы посмотрим на статистику применения СБС, как в РФ, так и у наших визави, мы узнаем, что самыми эффективными как раз являются подразделения, где командуют вставшие в строй сугубо гражданские люди.
При создании СБС у них тут же под эти задачи перепрофилировали военно-учебное заведение с соответствующими техниками, военно-учетными специальностями, организационно-штатной структурой, штатно-должностными категориями и т.д.
У нас же примерно полгода назад Президент объявил о создании СБС. Но командующий силами до сих пор не назначен! И вообще непонятно, что это будет — отдельный род/вид войск или отдельная служба по примеру ССО. То есть, СБС как бы есть, но до сих пор не определены как единая цельная штатная структура. У них есть, у нас нет. Да, у нас действуют такие эффективные подразделения, как «Рубикон», которые подчиняются непосредственно министру обороны и развиваются. Плюс в каждом военном округе создаются в том или ином виде беспилотные полки/бригады и т.д. Но в эти полки и бригады собирают далеко не лучших специалистов. А в связи с тем, что в Вооруженных силах царит «пузиковщина», соответственно, в полки и бригады БпЛА (СБС) отправляют блатных, которые считают, что, служа там, будут не воевать, а командовать техникой за десятки км от линии боевого соприкосновения. Отправляют тех, от кого в частях хотят избавиться: проштрафившихся офицеров, лгунов, тех, кто отказался нечист на руку. По такому принципу в часть СБС в одном из центральных военных округов отправляют по принципу «На тебе, Боже, что нам негоже».
…А у противника действуют не только СБС, у него в каждом полку, бригаде, дивизии существует отдельное подразделение БпЛА. У нас они тоже как бы есть, но в основном это, к сожалению, внештатные подразделения. Очень часто парни летают хорошо, на уровне «Рубикона», но под постоянной угрозой фактической ликвидации/расформирования отряда БпЛА и перевода в другие подразделения. Сегодня ты — пулеметчик, завтра — разведчик, послезавтра — артиллерист и т.д. Сохраняется зависимость, в т.ч. от самодурства командиров: «Сегодня ты плохо на меня посмотрел, сегодня ты — fpv-шник, а завтра с пулеметом на штурм пойдешь».
В этом главное отличие нашей и их систем. Но на противника работает фактически весь Евросоюз. По беспилотным системам «малого неба» мы стараемся сейчас не отставать. Оптоволоконные дроны — наша придумка. У нас есть хорошие дроны, но проблема в том, что как класс в РФ совсем отсутствуют тяжелые дроны типа MQ-9 Reaper, Bayraktar TB2. Да, на украинском ТВД мы очистили небо от Bayraktar с помощью современных систем ПВО, но при этом тяжелых БпЛА, способных наносить дальние ракетно-бомбовые удары теми же управляемыми бомбами, ракетами типа AGM-114 Hellfire (США), у нас до сих пор нет.
Человек может сидеть в командном пункте в Москве, Екатеринбурге, Петербурге и управлять тяжелым дроном, который наносит ракетно-бомбовые удары в виде поддержки штурмовых и разведывательных групп, чистит акваторию Черного моря от БЭКов. У нас такого нет! Сейчас мы за БЭКами гоняемся боевой авиацией, теми же вертолетами. А могли вывесить так широко анонсированные «Охотники» или аналог Reaper с такой же авионикой и вооружением. Где «Охотники», где аналоги? А еще надо учесть, что под свой тяжелый дрон нужно делать своё вооружение: ракеты, управляемые бомбы и т.д. И тогда мы сможем уйти от человеческого фактора, потому что летчика при развитии ПВО-ПРО бывает тяжело заставить лететь штурмовать территорию врага под огнем. Люди выполняют свой долг, рискуют, но боятся, потому что это чревато. То же самое касается человеческого фактора в морских операциях, когда на катерах люди могут патрулировать, но и здесь — большая опасность.
А дроны — это не только «большое» и «малое» небо, но и беспилотные морские экипажи, беспилотные наземные комплексы, которые могут подвозить б/к, эвакуировать раненых, наносить удары минометными, пулеметными системами. Это огромный перспективный технологический шаг вперед. БпЛА — это технологии будущего.
Новости партнеров
Конечно, человек всегда будет убивать человека, и в итоге всегда будут сражаться люди-солдаты, но для облегчения выполнения задач грядет тотальное развитие беспилотных систем всех видов — морских, воздушных, наземных. Под это надо менять тактику. Специалистов, которые разбираются и развивают это, нужно беречь, а не отправлять с ноутбуком наперевес штурмовать Днепр или Оскол. Бывает так, что командир, простите, идиот: «У меня нет fpv, формируйте сводную группу из fpv-шников, и вперед, на штурм!». Примеров не один и не два. К сожалению, у нас до сих пор не сформировано место в строю Силам беспилотных систем, не сформировано ценностное человеческое отношение к личному составу. И ни к чему хорошему это не приведет!
Мы широко используем «Герани». Но, по большому счёту, это крылатая ракета на минималках, которая поражает цель. Но кроме «Герани» есть весь спектр fpv-дронов, бомбардировочные комплексы БпЛА в виде «Бабы Яги». Это у противника, а у нас до сих пор нет аналогов «Бабы Яги»!
На Западе снова развивают дирижабли, которые можно поднять на достаточно большом удалении от лбс, подвесить ретранслятор и системы наблюдения. При современном развитии техники так можно держать связь с дронами и «сканировать» территорию на десятки км.
При этом противник не сидит на месте, придумывает новые тактики, каждый день меняет частоты, на которых работают дроны. «Птичники» ВСУ могут в течение недели отслеживать частоты наших fpv и систем РЭБ. Затем противник перепрошивает свои дроны и начинает обходить наши системы РЭБ. Соответственно, его РЭБ «долбит» наши БпЛА.
А у нас управленческие решения опаздывают на месяцы и годы! Вот у нас приняли госзаказ — дроны (условно) на определенных частотах. Всё, теперь на миллионы мы пригоним эти дроны в войска. Уже бойцы им говорят: «Эти дроны не летают, потому что противник адаптировался к ним, их производство в таком виде бессмысленно». А им отвечают: «Ничего не знаем, есть госзаказ — берите, что хотите, с ними делайте». В ряде случаев мы получаем забитые склады нелетающими дронами. Это нормально?
Но СБС — это не только дрон, который тебе дали в руки, и он полетел. Это совокупность факторов: инженера, программиста, инженера-минера, который будет в ходе выполнения задач изменять систему заряда: фугасного, зажигательного, осколочного и т.д. Он в моменте должен находиться в подразделении СБС.
Именно так надо подходить к развитию этого рода войск. Это не только нанесение ударов, но и анализ происходящего и инженерная мысль. Т.е. фактически это новые подразделения с новым подходом. Но объясните, при такой системе, как «пузиковщина», мы каких специалистов завтра заставим прийти в армию, в Силы беспилотных систем? Отвечаю — никаких! Потому что царит «пузиковщина», когда какой-то, как бы помягче сказать, недалекий комбриг отправляет инженера, который на вес золота, пулеметчиком в стрелковую роту.
При этом у нас в Минобороны идет громадная работа, которую курируют непосредственно сам министр обороны, его заместитель, мы везем в СВО огромное количество дронов. Но, чтобы побеждать, кроме технической составляющей, нужно избавиться от излишней бюрократии для того, чтобы моментально принимать управленческие решения, как это, кстати, делает противник. Проанализировали и тут же приняли решение, не проходя миллион согласований. Это решается самим командующим СБС чуть ли ни телефонным звонком. Это эффективно! Почему не у нас?
Новости партнеров
Вопрос не в количестве БпЛА (по ряду наименований мы даже превосходим противника, и специалисты есть хорошие, которые «летают» и поражают), вопрос — в огромном бюрократическом аппарате, который неимоверно оброс и забронзовел в Минобороны, в штабах округов и направлений, в котором воротят, как хотят. Зачастую это похоже на целенаправленное вредительство. Не понравился ты любовнице командира бригады? Пожаловалась, и ты поехал из роты СБС в штурмовую роту. Это у нас как «Здравствуйте!».
Инженеры-программисты — особая порода людей. Бывает, это люди со странностями, в очёчках, интеллигентные. Такой может сутками играть в компьютерную игру, а в реальности это идеальный программист. Не надо его лишний раз строить и гонять. Он показывает эффективный результат, и это самый главный показатель. Если он тебе не гладит шнурки, это совершенно не значит, что ты его должен топить в Днепре.
Автор — военный эксперт, военкор, главред изданий «Сегодня.ру» и «Аналитическая служба Донбасса»
