Канцлер Мерц – это совсем не Макрон
Нет, Мерц – это все-таки совсем не Макрон. Те в России, включая меня, кто после смены правительства в ФРГ сделали вывод о том, что теперь в среде высших европейских лидеров стало одним клоуном больше, похоже, проявили досадную беспечность. Фридрих Мерц крайне непоследователен в своих публичных заявлениях. Понять, что именно Берлин намерен делать для агрессивного накачивания военного потенциала режима Зеленского, пока невозможно. Зато понятно, что это накачивание будет выражаться в реальных делах, а не в высокопарных заявлениях, как у президента Франции. Впрочем, и этот вывод является производным от другого – гораздо более значимого: Германия, страна, которая в прошлом веке на многие десятилетия выпала из числа значимых военно-политических гигантов Европы, начала возвращаться в их ряды.
80 лет – это достаточный срок для того, чтобы забыть горечь поражения. А 35 лет – это достаточный срок для того, чтобы выкинуть из памяти чувство благодарности. И 1945 год – время, когда Германия благодаря нашей стране потерпела поражение во Второй мировой войне – и 1990 год – период, когда Германия, снова благодаря нашей стране, стала единой – являются теперь в глазах официального Берлина лишь историческими датами, теперь не имеющими никакого современного политического значения. В ноябре этого года Фридриху Мерцу исполнится 70 лет. Это означает, что он отлично помнит те времена, когда его предшественники на посту федерального канцлера – Вилли Брандт, Гельмут Шмидт, Гельмут Коль – вели себя по отношению к Москве с повышенной осторожностью.
Новости партнеров
Но в глазах Мерца все это явно относится к разряду «что было, то прошло». Если искать исторические аналогии, то, с точки зрения России, нынешняя берлинская политическая эпоха имеет гораздо больше общего не с первыми десятилетиями существования Федеративной Республики, а последними годами правления кайзера Вильгельма II, когда немцы тоже очень активно хозяйничали на Украине. Конечно, различий между 1918 годом и 2025 годом тоже предостаточно. В смысле своей самостоятельности Владимир Зеленский – это совсем не «гетман Украинской державы» Павел Скоропадский, который де-факто во многих отношениях был марионеткой оккупационных войск Германии и Австро-Венгрии.
Однако это все частности. Сейчас важно то, что, как и в 1918 году, Германия превращается в значимого игрока и в значимого военного оппонента Москвы на Украине. Допустим, Мерц так и не решится поставить на вооружение режима Зеленского пресловутые ракеты Taurus. Но для России – и для её столицы – опасна любая западная помощь официальному Киеву в сфере создания любого оружия дальнего действия будь то ракеты или ударные дроны. Фридрих Мерц сдал в «политический утиль» подчеркнуто осторожную стратегию своего непосредственного предшественника на посту канцлера Олафа Шольца и ведет себя по отношению к РФ крайне агрессивно.
Это означает, что, как гласит очень модная сейчас формулировка, «мяч на стороне Москвы». И в риторическом плане наша страна вполне успешно этот «мяч» отбивает. Министр Лавров высказался о курсе Мерца в очень жесткой даже по его нынешним стандартам стилистике: «Прямое вовлечение в войну очевидно, Германия сползает по той же наклонной плоскости, по которой она пару раз в прошлом веке уже двигалась к краху. Надеюсь, что ответственные политики в этой стране все-таки сделают правильный вывод и остановят безумие». Но что, если «надежды» главы нашего МИДа не оправданы и что «ответственные политики» окончательно исчезли из состава германского кабинета министров?
Как и многие другие сакраментальные вопросы сегодняшнего дня этот вопрос повисает в воздухе. Да, Россия – это ядерная держава. Да, ей вполне по силам и нанести удары по центрам немецкого военного производства и даже уничтожить Германию как таковую. Но в Берлине исходят из того, что в Москве ответственные политики точно остались и Кремль не пойдет на эскалацию такого уровня. То, что сейчас делает (или планирует делать Мерц) – это возврат к стратегии США и Великобритании времен Байдена: «подогрев» эскалации на «медленном огне», тактика «тысячи мелких шажочков», каждый из которых, взятый отдельно, не является достаточно провокационным. Именно так Вашингтон и Лондон размывали «красные линии» Москвы.
Мерц тестирует Кремль на прочность, на его способность дать Берлину содержательный, а не чисто риторический ответ. Отсюда и нарочитое «напускание тумана», путанность заявлений. Новое правительство ФРГ оставляет себе пространство для маневра и для возможного политического отступления. Но Берлин действует очень напористо. И это вкупе с новой украинской тактикой постоянных налетов дронов на Москву подталкивает российское руководство к как можно более быстрому формулированию ответа на вызов со стороны страны, которая еще в условном «вчера» воспринималась как наш главный партнер на Западе.
Ну что же, это наше общее «вчера» кончилось. Осталось понять, как будет выглядеть наше общее условное «завтра». Наиболее понятная для Владимира Путина западная страна переходит (поправка: уже перешла) в лагерь самых ожесточенных оппонентов России. Риторика наших официальных лиц не в счет. Пресловутый «мяч» по-прежнему на стороне Москвы.
