Давно можно было убедиться, что президент Турции ведёт исключительно свою игру и что у него нет других интересов, кроме собственных…
«Президент Турция является последовательным союзником РФ» — такое впечатление могло сложиться у части нашей общественности после сентябрьской встречи Владимира Путина с президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом. Особенно после призыва турецкого лидера к Западу выполнить российские условия возобновления «зерновой сделки».
Новости партнеров
Но это может быть весьма опасным заблуждением. Эрдоган для России, в лучшем случае, ситуативный союзник, а фактически попутчик, с которым вести себя надо в соответствии с правилом «доверяй, но проверяй». Собственно, на понимании этого момента, а также на том, что в XXI веке России и Турции активно враждовать менее выгодно, чем сохранять политико-экономическое партнёрство, и строится прагматичная модель отношений Москвы с Анкарой.
Формирование этой модели прошло через ряд скрытых и явных кризисов в российско-турецких взаимоотношениях, первым из которых можно считать события 2014 года.
От Крыма до Сирии
Воссоединение Крыма с Россией одним махом разрубило «гордиев узел», который Турция долго и старательно завязывала на крымском полуострове чуть ли не с 1991 года. Пошли прахом не только все многолетние старания Анкары по распространению паносманских взглядов среди крымских татар, а также по «прикармливанию» украинской администрации в Крыму, но изменился и баланс сил в черноморском регионе. Избавившаяся от прежних ограничений, Россия быстро «нашпиговала» Крым новыми воинскими соединениями, военной авиацией, средствами ПВО, наземными противокорабельными ракетными комплексами и приступила к реставрации Черноморского флота.
Не решившись силой воспрепятствовать этим событиям, Анкара, как теперь стало очевидно, обратилась к стратегии «непрямых действий». С одной стороны, Реджеп Эрдоган публично приветствовал проект «Турецкий поток», совместное с Россией строительство в Турции АЭС «Аккую» и предоставленный РФ для турецких компаний режим наибольшего благоприятствования на внутрироссийском рынке. С другой стороны, не забывал подчёркивать, что не признаёт Крым частью РФ и что всячески «озабочен притеснениями, которые претерпевают от российских оккупантов исторически близкие Турции крымские татары». Но одним надуванием щёк по дипканалам Анкара не ограничилась и подтолкнула к антироссийским действиям верхушку так называемого крымскотатарского «Меджлиса» (экстремистская организация, запрещённая на территории России). Именно «меджлисовцы», на словах защищавшие интересы Украины, а на деле являвшиеся турецкими агентами влияния, в 2015 году стали активистами разнообразных «блокад» российского Крыма.
Тогда же, в 2015-м, возникла новая точка пересечения интересов России и Турции. Находилась она в Сирии, где Россия 30 сентября начала военную операцию против террористических формирований джихадистов.
До поры до времени Анкара и Москва старались на «полях» сирийской ситуации сохранить какое-то подобие «приличий» в отношениях друг с другом. Турция, стиснув зубы, пропускала через проливы корабли нашего «Сирийского экспресса», одновременно извлекая прибыль из контрабандных поставок нефти эмиссарами «Исламского государства» («Исламское государство», ИГ- здесь и далее террористическая организация, запрещённая в РФ), мечтая о присоединении к себе населённых туркоманами территорий северной Сирии и подбрасывая оружие антиасадовской коалиции. Россия не бомбила «нефтянку» ИГ, но зато наносила бомбовые удары по боевикам ИГ и «Джабхат ан-Нусры» (террористическая организация, запрещённая в РФ), периодически обмениваясь рукопожатиями с Эрдоганом на переговорах и через силу улыбаясь после очередных заявлений президента Турции о «страданиях» крымских татар.
Новости партнеров
Помидорами не отделались
Неизвестно сколько бы ещё продолжалась эта «идиллия», если бы 31 октября 2015 года над Синаем не взорвался российский аэробус A321. А к середине ноября спецслужбы РФ получили доказательства, что гибель самолёта стала следствием теракта. Вечером 16 ноября Владимир Путин на совещании по итогам расследования причин авиакатастрофы заявил, что Россия найдёт и покарает преступников, совершивших убийство россиян, а также приказал усилить удары по объектам «Исламского государства» в Сирии.
После чего стратегическая авиация РФ обрушила на позиции ИГ буквально «ливень» крылатых ракет и бомб. Количество боевых вылетов самолётов ВКС с авиабазы Хмеймим было удвоено — по позициям «Исламского государства», «Джабхат ан-Нусры» и наиболее непримиримых из состава «умеренной» сирийской оппозиции буквально прошла «коса смерти». Но самое главное, был снят действовавший запрет на удары по «нефтянке» террористов, приносившей доход не только им, но и Турции. Российские самолёты начали «свободную охоту» за бензовозами. Результат получился впечатляющим: за короткое время было уничтожено более 500 наливников. Но объём контрабандных поставок нефтепродуктов в Турцию был столь велик, что сразу остановить его не удалось.
Тем не менее потери среди «средств доставки товара» оказались серьёзные — доходы Турции от продаваемой боевиками по демпинговым ценам нефти резко пошли вниз. После чего турки перешли черту: 24 ноября 2015 года над границей Турции и Сирии турецкой ракетой был сбит российский фронтовой бомбардировщик Су-24М. Командир бомбардировщика Олег Пешков погиб, а штурман Константин Мурахтин приземлился на территории, контролируемой боевиками. В ходе операции по его спасению получил смертельное ранение морской пехотинец Александр Позынич.
Инцидент с Су-24М мгновенно вывел российско-турецкие противоречия из ситуации «незаметно пинаем друг друга под столом» в положение «теперь нас в деле трое — ты, я и casus belli».
В воздухе ощутимо запахло порохом.
Реакция Эрдогана на случившееся была весьма показательной. Турецкий лидер наотрез отказался извиняться за произошедшую с российской «Сушкой» трагедию и пригрозил России тяжёлыми последствиями в случае нарушения её самолетами турецких границ. В свою очередь Москва потребовала от турецкой стороны принести публичные извинения, наказать виновных за инцидент с «Сушкой» и компенсировать понесённый ущерб.
Эрдоган идти на уступки Москве не хотел, рассчитывая на активную поддержку союзников по НАТО и смягчение позиции России, но ничего не добился. Более того, Россия приступила к сворачиванию сотрудничества с Турцией и ввела антитурецкие экономические санкции. 3 декабря 2015-го президент Владимир Путин объявил, что РФ «не собирается и не будет бряцать оружием», но власти Турции не отделаются помидорами и ограничениями для строительных компаний за убийство российских военнослужащих и ещё не раз пожалеют о содеянном.
Новости партнеров
Потери турецкой экономики от введённых Россией санкций исчислялись миллиардами долларов. Эрдоган метался как волк, обложенный со всех сторон: то пытался дозвониться до Путина, то, напротив, грозил Москве и «обнимался» с Киевом, декларируя единство взглядов с Белым домом. При этом настаивал, что протурецких боевиков в Сирии атаковать нельзя, а вот сирийских курдов из режима прекращения огня следует исключить. А ещё принимал у себя, под видом беженцев, исламистов и сильно удивлялся, когда другие исламисты обстреливали с территории Сирии турецких военнослужащих.
На двух стульях
Стремление президента Турции «усидеть сразу на нескольких стульях» привело к неожиданному для Эрдогана результату. 17 марта 2016 года опекаемые американцами сирийские курды официально объявили о создании автономии в составе трёх кантонов под общим названием «Регион Рожава». Обозлённый Эрдоган вывел к сирийской границе войска и предупредил, что готов любым способом покончить с Сирийским Курдистаном. Но вместо ожидаемого турецкого вторжения в Сирию и прогнозируемого столкновения турецких войск с сирийскими и российскими военнослужащими, произошло иное. Турцию потрясла череда терактов, устроенных игиловцами (боевики террористической организации, запрещённой в РФ), а затем, 15-16 июля 2016 года, в Турции грянул путч, к подготовке которого, как считается, был причастен Вашингтон. Попытка военного переворота заставила турецкого лидера поумерить свои амбиции.
Эрдоган был вынужден мириться с Россией и серьёзно урезать помощь «своим» боевикам в Сирии. Пришлось отказаться и от требования немедленного ухода Асада. А также смиренно наблюдать, как действующие на стороне Башара Асада силы блокируют Алеппо. В общем, Эрдогану многое пришлось сделать из того, чего до лета 2016 года он делать категорически не собирался. При этом уступив России в сирийском «вопросе», турецкий лидер продолжал предпринимать политические шаги, вступавшие в противоречие с интересами РФ в Закавказье, Ливии и на Украине. Да и с Сирией, как показали затеянные президентом Турции на сирийской территории операции «Щит Евфрата» и «Оливковая ветвь», тоже оказалось всё не столь неоднозначно…
А начало специальной военной операции на Украине побудило Эрдогана ещё активнее играть в мистера Многовекторность.
Во-первых, он закрыл Босфор и Дарданеллы для прохода иностранных военных кораблей. Объективно это решение Анкары больше играло на руку Москве, чем её западным оппонентам, так как беспрепятственный проход гражданских судов РФ через проливы сохранялся, а вот путь в Чёрное море кораблям ВМС стран Запада оказался перекрыт.
Во-вторых, президент Турции отказался санкционировать присоединение своего государства к антироссийским санкциям Запада. Это позволило Эрдогану претендовать на роль посредника между Россией и западными странами. Кроме того, Турция превратилась в газовый/зерновой/пассажирский хаб, функционировавший как в турецких интересах, так и в интересах России.
В-третьих, Эрдоган, стремившийся «выбить» побольше преференций для Анкары из НАТО и ЕС, притормозил процесс принятия в Североатлантический альянс Швеции, что объективно было выгодн0 Москве.
В-четвёртых, турецкий лидер продолжал «мутить воду» в северных районах Сирии, а также в полном объёме сохранять членство своей страны в НАТО. Плюс к этому Эрдоган всячески старался: усилить турецкое влияние в ущерб российскому в Закавказье, восстановить пошатнувшееся после путча 2016-го года военно-техническое сотрудничество (ВТС) Турции с Западом, налаживать ВТС Анкары с Киевом и не прекращать поставок продукции военного назначения Украине. Такие действия президента Турции, равно как и недавнюю передачу Анкарой Киеву командиров бригады «Азов» (террористическая организация, запрещённая в РФ), Москва должна была оценивать только негативно.
Считать исповедующего идеи панисламизма и паносманизма Реджепа Тайипа Эрдогана настоящим союзником РФ способен разве что человек наивный и вообще склонный к самообману. С позиции России самой точной характеристикой действующего президента Турции, пожалуй, может считаться строчка из известной песни Владимира Высоцкого «И не друг и не враг, а так». Такая оценка личности действующего президента Турции, это не хорошо и не плохо. Это просто факт, о котором Москве не следует забывать и который необходимо учитывать при выстраивании отношений с таким непоследовательным и непредсказуемым союзником, как турецкий лидер.
В общем, чтобы в Эрдогане впредь не разочаровываться, не стоит им очаровываться. Вообще.
