Союзные войска продолжают теснить ВСУ под Донецком. Наступают в сторону Авдеевки, которую за восемь лет хорошо укрепили. Бойцам помогает артиллерия — гаубицы и зенитки.
Боги войны
Новости партнеров
Одна из главных особенностей боевых действий на Украине — широкое применение артиллерии. «Бог войны» не умолкает на всей линии соприкосновения на Донбассе. Дальнобойные орудия уничтожают склады, штабы, полевые укрепления, боевую технику, живую силу. С недавних пор ВСУ дистанционно минируют Донецк минами ПФМ-1, разбрасывая их над городом с помощью реактивных снарядов с кассетной боевой частью.
Расчет прост — деморализовать и запугать население, а также заставить союзные войска торопиться и совершать ошибки. Однако армии России и ДНР действуют иначе. Как только штурмовые части встречают сопротивление — тут же отходят, окапываются, после чего наносится массированный удар ствольной и реактивной артиллерией. Поддерживает и авиация. И лишь после этого вновь идут вперед. Это занимает время, но минимизирует потери.
Особую роль играют реактивные системы залпового огня. Это грозное оружие, бьющее по площадям, в руках умелого командира позволяет одним залпом уничтожить целое воинское подразделение. Однако РСЗО очень уязвимы для контрбатарейного обстрела — место залпа видно невооруженным взглядом за несколько километров. Поэтому донецкие берегут свои «Грады» и «Ураганы» как зеницу ока, тщательно их маскируют, постоянно меняют позиции.
«Взбодрить» пехоту
Наиболее ожесточенные артиллерийские дуэли — под Ясиноватой. Город — спутник Донецка — словно вымер: ни машин, ни людей. Это ближайший относительно крупный населенный пункт от Авдеевки. Поэтому сюда украинские артиллеристы «наваливают» с особенным ожесточением.
«Прилетает» практически ежедневно. Стекла выбиты, во многих зданиях уже несколько недель нет электричества и воды. Магазины не работают, асфальт изрыт воронками. Люди живут исключительно на гуманитарной помощи.
Севернее — позиции реактивной артиллерии 1-й бригады армии ДНР. По дороге водитель вдавливает педаль газа в пол: Авдеевка — за широким полем, есть риск попасть под огонь. Город отсюда уже можно различить — главным образом по черным столбам дыма, поднимающимся над застройкой. ВСУ оборудовали окопы прямо посреди жилых кварталов, укрываясь в подвалах домов.
Новости партнеров
«Мы изучали съемки с дронов и данные агентурной разведки, — рассказывает сопровождающий офицер армии ДНР. — Нахрапом Авдеевку не взять, украинские военные там буквально все закатали в бетон. Впрочем, наши артиллеристы уже научились класть снаряды очень точно. Прямое попадание в блиндаж — вполне посильная задача. А сегодня мы едем «взбодрить» их пехоту. Разведка доложила о крупном скоплении живой силы противника примерно в десяти километрах от передовой».
Незнакомый «голос»
Внедорожник сворачивает на окраину поля, заросшего травой по пояс. Автомобиль несколько минут движется, скребя днищем по многочисленным буграм и останавливается у ничем не примечательной лесопосадки. Выходим, оглядываемся: а где же артиллерия? Вокруг — ни души. Ни солдат, ни боевой техники. В этом и пытаются убедить разведку ВСУ.
Через пару минут нас окликают. Из «зеленки» выходят три бойца и быстро снимают маскировку со 122-миллиметровой РСЗО БМ-21 «Град». Четырнадцатитонная махина за маскировочной сетью и нарубленными ветками все это время пряталась в каких-то трех метрах от группы журналистов, совершенно невидимая. С дрона или через бинокль различить ее среди деревьев невозможно. В открытую боевую технику в Донбассе уже давно не размещают.
«Хотел бы я сказать, что артиллеристы из украинцев никудышные, но не могу, — признается командир установки с позывным Захар. — Отрабатывают по нам сразу же. Маскировка, оборудование окопов и блиндажей — важнейшее дело на фронте».
Ситуацию осложняет и то, что по позициям донецких постоянно бьют натовским 155-миллиметровым калибром. «Я привык, как звучат советские снаряды. А «голос» у западных боеприпасов непривычный, непонятно, что летит, — продолжает он. — Гаубицы М777 по поражающей мощи, разлету осколков и точности огня превосходят то, что есть у армии ДНР. Хорошо, что у них немного этих орудий. Пока справляемся».
Общее дело
Расчет занимает позиции внутри боевой машины. «Град», рыкнув мощным движком, выезжает из лесополосы метров на 30. И замирает, развернув пакет направляющих влево — на Авдеевку. Командир бегло диктует данные для стрельбы, наводчик вносит поправки, регулирует вертикальные и горизонтальные углы.
Новости партнеров
Звучит команда «Залп!» — и установка с грохотом отправляет на позиции ВСУ шестнадцать реактивных осколочно-фугасных снарядов. Спустя несколько секунд у командира хрипит рация: «Цель поражена». Не успевает осесть дым, как боевая машина срывается с места. Эта точка уже точно «срисована» украинскими радарами контрбатарейной борьбы.
«Мы сейчас били на дистанцию около десяти километров, это очень близко, — объясняет наводчик с позывным Лыга. — Нас засекли, поэтому нужно срочно отсюда уезжать. Как у нас говорят, постреляли — и в норку. «Ответка» приходит очень быстро — пять-десять минут максимум. Один раз они отработали точно по тому месту, откуда стреляла установка. Тогда удалось уйти буквально в последний момент».
По словам военных, работа артиллериста-реактивщика сродни игре в русскую рулетку. Повезет — не повезет, засекут — не засекут, накроют — не накроют. При этом излишняя спешка тоже строго противопоказана. «Град» — не самое точное оружие и может случайно задеть дружественные подразделения, поэтому прицел выверяют очень тщательно. По нормативу из РСЗО нельзя накрывать позиции противника, которые находятся ближе четырех километров от собственных войск.
«Артиллерия не выигрывает войны и не занимает города, — говорит офицер с позывным Оскар. — Это обязанность и привилегия пехоты. А мы работаем на нее, помогаем товарищам «огоньком». Именно от нас зависит, встретят ли штурмовые группы сосредоточенным огнем или же выбросят белый флаг. Армия — это сложный механизм, в котором все детали должны быть идеально подогнаны».
В последние дни залпы все громче — началась решающая битва за Донбасс. В ДНР очень ждут прорыва обороны вэсэушников. Ждут все последние восемь лет.
