Цена вопроса — три миллиарда долларов в год
Афганистан устойчиво ассоциируется с производством и трафиком опиатов. Мак неприхотлив, растет сам по себе, ухода не требует, а продавать его гораздо выгоднее, чем любую другую сельскохозяйственную культуру.
По данным Управления ООН по наркотикам и преступности (UNODC), в допандемийном 2019 году в Афганистане изготовили 6,7 тонны опиума. Это на 21% больше, чем в 2018. И львиная доля ответственности за это лежит на США. До ввода в эту страну войск коалиции во главе с США там было около двух тысяч гектаров маковых полей, а к моменту вывода воинского контингента их стало уже 30 тысяч. Как это стало возможным?
Новости партнеров
Талибы*, захватившие власть в середине 90-х, объявили наркотикам беспощадную войну. В 1999 ими был издан указ об уменьшении опийных площадей, поскольку наркотики противоречат исламу. Ослушников ждали арест и пытки. Недемократично, кто ж спорит. Но, в результате этих драконовских мер, по данным UNODC, маковые посевы сократились с 83 тысяч гектаров до двух тысяч. Снизился и наркотрафик.
Но тут грянул 2001 год. Теракт 11 сентября развязал американцам руки. В результате военной операции талибы потеряли власть. Главой страны стал рукопожатный Хамид Карзай, правда, контролировавший только столицу, но кого же волнуют такие мелочи, когда на кону демократические ценности?
И — вот незадача — маковые поля начали расти, как на дрожжах. Опять потянулись длинные нарко-караваны в соседний Пакистан. Но американцев афганский наркотрафик по-прежнему волновал мало, потому как силы они бросили на борьбу с врагом № 1 — исламскими радикалами.
Правда, злые языки утверждают, что американская разведка не только располагала информацией обо всех маршрутах доставки наркотиков, но и всячески обхаживала полевых командиров, которые «крышевали» плантации опиумного мака. И намекают, что в Европу опиаты попадали на самолётах, регулярно взлетавших с баз в Баграме и Кандагаре — из Афганистана, где Вашингтон «демократию» строил.
На очередном историческом витке американцы, (как и их союзнички- британцы) драпанули, а в Кабул вошли талибы. Что будет с выращиванием, производством и трафиком наркотиков дальше?
— Борьбу с наркотиками очень сложно регулировать внешним фактором, — считает ветеран спецслужб Александр Михайлов. — В период пребывания талибов у власти объемы производства наркотиков в Афганистане сократились в сто раз не случайно. Нетерпимое отношение к этому злу — принцип, который декларирует их религия, их внутренняя установка.
Но война вовлекла и их в наркотрафик. Это был способ получения денег, необходимых для ведения боевых действий. Как изменится ситуация сейчас — вопрос открытый. Но сами талибы уже заявили, что будут бороться с этим злом. Насколько им можно верить — судить не берусь. Но факт остается фактом: все, что имеет отношение к наркотикам и вообще психотропным веществам — недопустимо для талибов. И если они вернутся к той политике, которую проводили до ввода в Афганистан сил коалиции, то объем наркотиков, производимых в Афганистане и транспортируемых через его территорию, резко уменьшится.
Новости партнеров
Талибы уже не те, какими они были, когда только их движение начало формироваться. Тогда это была абсолютно средневековая культура, противостоявшая многим цивилизационным ценностям и благам.
А сейчас талибы, к примеру, благосклонно относятся к съемкам на телевидении. Это уже прогресс, свидетельствующий о том, что потихоньку происходит их социализация.
Есть еще одно обстоятельство, которое позволяет смотреть оптимистично на проблему: героин и наркотические вещества растительного происхождения в последнее время теряют часть рынка, потому что на него вбрасываются синтетические наркотики. Они гораздо токсичнее и опаснее для здоровья. Но произвести их можно где угодно. А поскольку спрос падает, то и производство опиумного мака должно сократиться.
— Некоторые эксперты полагают, что если «Талибан», (его деятельность в России запрещена) не станет заниматься наркотрафиком, это будут делать сторонники ИГИЛ*, обосновавшиеся в Афганистане после того, как потерпели поражение в Сирии. И «Талибан» может с ними не справиться.
— Наши эксперты, в большинстве своем, это люди, которые перестали заниматься вирусологией и принялись за Афганистан. Лично я не делаю долгосрочных прогнозов. Надо посмотреть, как будут развиваться события дальше.
В любом случае, то, что происходит в Афганистане, представляет большую угрозу для всего мира. Количество беженцев будет все увеличиваться в среднеазиатских республиках, и это будет провоцировать очень серьезные негативные процессы у наших ближайших соседей. Европа тоже окажется в сложном положении, потому что кроме беженцев с Ближнего Востока и Африки добавятся еще и афганцы.
— Можно ли надеяться, что они всё-таки хлынут в Европу, а не захотят остаться в России? Или нас тоже эта волна накроет?
— Не накроет. Мы же выстраиваем в рамках ОДКБ пояс безопасности по границам наших бывших союзных республик, так что свою границу мы будем охранять на дальних рубежах.
Новости партнеров
— Под защитой на дальних рубежах что подразумевается?
— Я имею в виду сотрудничество со странами ОДКБ. Мы должны защищать Россию по внешнему периметру этих стран. Мы будем помогать им охранять их границы, чтобы обеспечить собственную безопасность.
В последнее время я встречал много крайне жестких критических постов по поводу внешней политики России.
Переговоры с талибами трактуются чуть ли не как предательство самих себя, поскольку «Талибан» — запрещённая в России организация. Но политика — это искусство возможного, если нам надо обеспечить безопасность страны, то привычные подходы приходится корректировать, и даже идти на сделку движениями, которые по нашим внутренним установкам нам не очень близки.
* «Движение Талибан» решением Верховного суда РФ от 14.02.2003 года признано экстремистским, его деятельность в России запрещена.
* Движение «Исламское государство» (ИГИЛ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.
