Вашингтон, похоже, в недоумении. «Ранним победителем» в раунде новых санкций против Исламской Республики Иран оказалась Россия, констатировала ведущая деловая газета The Wall Street Journal. Издание утверждает: российские компании быстро приберут к рукам крупнейших покупателей иранской нефти в Европе и Азии, ищущих альтернативы. Справедливы ли эти опасения американцев и почему российская нефть как нельзя лучше подходит на замену иранской — в нашем материале.
Близка по качеству
Новости партнеров
Из-за американских санкций европейским и азиатским нефтеперерабатывающим заводам, которые в последнее время покупали иранскую нефть в больших объемах, приходится искать альтернативных поставщиков.
«Заменой могут стать российские компании, готовые поставлять нефть бывшим клиентам Ирана. Россия и Иран производят схожую нефть, и НПЗ-потребители относительно легко перейдут с одного сорта на другой», — объясняет The Wall Street Journal.
Российские эксперты подтверждают: нефть, производимая в России, действительно близка к иранской и по плотности, и по содержанию серы.
Это позволяет европейским НПЗ, ориентированным на иранскую нефть, без проблем переключиться на переработку российского «черного золота». Которое к тому же поставляется быстрее, чем из других стран.
Похоже, но не одно и то же
Свои услуги пострадавшим готовы предложить и сами США. Американские нефтяники уже нарастили добычу нефти до исторического рекорда — 11 миллионов баррелей в сутки благодаря активности сланцевиков. Но страна по-прежнему остается и в числе крупнейших импортеров «черного золота».
Один из ключевых продуктов американской сланцевой индустрии — легкая нефть (техасская WTI) — не всегда находит применение и внутри страны, и за ее пределами. Все дело в физических характеристиках нефти, которые подходят далеко не всем НПЗ.
Новости партнеров
Если нефтезавод заточен под нефть определенного качества, то переориентироваться на другое сырье он не может — и по техническим, и по экономическим причинам.
«Поэтому сами США продолжают закупать венесуэльскую нефть: техасские НПЗ не приспособлены под легкую нефть, а их переоснащение — это дополнительные расходы и инвестиции», — пояснил Алексей Громов, директор по энергетическому направлению Института энергетики и финансов.
Россия и Саудовская Аравия
The Wall Street Journal подчеркивает, что за последние 30 лет Россия вышла на пиковые уровни добычи и стала мировым лидером. Так, в октябре российские нефтяники добывали 11,41 миллиона баррелей в сутки — на 4,3 процента больше, чем в тот же период 2017 года.
По данным газеты, Москва уже в разной степени компенсировала поставки иранских энергоресурсов в Турцию, Китай и Южную Корею.
Российские эксперты указывают, что для экспансии открывается, в общем-то, весь европейский рынок — в том числе и Франция, и Германия, и Италия. Впрочем, наряду с Россией, за эти ниши конкурируют и другие поставщики, в первую очередь Саудовская Аравия, чья нефть обладает сходными параметрами.
По бартеру
Издание указывает и на то обстоятельство, что Москва способна помочь Тегерану обойти санкции, закупая иранскую нефть по бартеру и перерабатывая ее для внутреннего потребления. А высвободившееся собственное сырье — продавать в Европу, получая дополнительную прибыль.
Новости партнеров
«Россия играет и в защите, и в нападении», — сказала изданию Хелима Крофт, главный стратег сырьевых рынков канадской брокерской компании RBC Capital Markets.
Экономисты отмечают: бартерная схема вполне возможна, хотя официальных подтверждений тому, что подобные переговоры ведутся, пока нет.
«Для России такая бартерная сделка была бы выгодной, поскольку позволит укрепить позиции на экспортном рынке, ну а Тегерану выбирать не приходится — придется договариваться с Москвой на ее условиях», — говорит Антон Шабанов, независимый экономический эксперт.
Другое дело, что о «помощи» Ирану, как это пытается представить The Wall Street Journal, речи не идет: на рынке существуют экономические интересы, а не друзья.
«Если это выгодно, значит, бартерные покупки будут. А «поддержка режимов» в духе Советского Союза — дело пагубное, это никогда не окупается», — заключил Николай Иванов, заведующий сектором «Энергетические рынки» Института энергетики и финансов.
