О продвижении США к заветной цели встать у мирового распределительного вентиля
На днях президент США Дональд Трамп сделал весьма примечательное сообщение, что Евросоюз построит в Европе порядка десяти портов, которые будут принимать сжиженный природный газ (СПГ) из США. Причем строительство этих терминалов оплатят, судя по всему, сами же европейцы. Это заявление хозяина Белого дома прозвучало вскоре после обнародования его совместного заявления с главой Еврокомиссии Жан-Клодом Юнкером по итогам их встречи, где отмечено, что «Европейский союз хочет импортировать больше СПГ из Соединенных Штатов для диверсификации поставок энергии».
Ситуация выглядит как откровенная попытка США отобрать у России, в их понимании, «рычаг политического влияния» на европейские страны через их зависимость от российского трубного газа, а заодно обеспечить сбыт своего СПГ. Но это только вершина айсберга. Планируемое строительство в Европе терминалов для американского СПГ — лишь составная часть глобального плана главы Белого дома поставить весь остальной мир в зависимость от американских энергоресурсов.
Новости партнеров
Этот план Трампа был им объявлен еще год назад. И в мире на него почему-то не обратили особого внимания. Выступая в конце июня 2017 года в министерстве энергетики США на конференции с характерным названием «Высвобождение американской энергии» (Unleashing American Energy Event), Трамп заявил, что у США гораздо больше запасов природного газа и чистого угля, чем в стране предполагали еще пять лет назад. «С этими невероятными ресурсами моя администрация будет стремиться не только к американской энергетической независимости, но и к американскому энергетическому доминированию… Мы будем экспортировать американскую энергию по всему миру. Этот экспорт энергии создаст бесчисленные рабочие места для наших людей и обеспечит истинную энергетическую безопасность нашим друзьям, партнерам и союзникам по всему миру».
Еще в апреле 2017 года Трамп подписал указ, отменяющий запрет на добычу нефти и газа на ряде шельфовых месторождений у берегов США. Был открыт доступ к бурению на шельфе Атлантического и Тихого океана, в Мексиканском заливе, а также в районе природного заповедника на Аляске. Кроме того, администрация Трампа предпринимает шаги по снятию ограничений на добычу угля на федеральных землях. В августе 2017-го первая партия американского угля уже была отправлена из Балтимора на Украину, в одесский порт. Не абсурд ли? В Тулу со своим самоваром! Нет, если рассматривать это как планомерное выстраивание зависимости всего мира от контролируемых Штатами источников энергоресурсов.
А в декабре прошлого года Трамп представил Стратегию национальной безопасности США, где четко прописано, что в США должны быть «рационализированы процессы утверждения федерального законодательства для энергетической инфраструктуры — от трубопроводного и экспортного терминалов до контейнерных перевозок и линий сбора». Посыл стратегии в том, что не столько военная мощь США, сколько глобальный контроль за добычей и распределением энергоресурсов, сделает США «царем горы».
«Новая энергетическая политика США эпохи Трампа является в некотором смысле самой старой энергетической политикой на Земле. Каждая великая держава стремилась поставить энергетические ресурсы под свое начало — будь то человеческая энергия рабов, энергия ветра, уголь или нефть, чтобы удовлетворить свои гегемонистские амбиции», — написал американский аналитик Майкл Клэр.
Исходя из этого, легко объяснимо поведение США в Сирии, Ираке и Ливии. Конечно, Трамп на этом поприще не первопроходец — практически все американские лидеры стремились контролировать чужие энергоресурсы. Но в желании извлечь максимум из американских недр Трамп своих предшественников «переплюнул».
Отсюда понятно, почему США нацелились на Иран, обладающий крупнейшими запасами углеводородов. Нет сомнения, что конечной целью Соединенных Штатов является провоцирование войны против Ирана и создание в результате условий, отвечающих планам по глобальному энергетическому доминированию. Возникновения ситуации, похожей на иранскую, следует ждать в любой стране мира, имеющей богатые источники энергии, но не желающей подчиниться воле США. В этом контексте ясны причины грубого давления Вашингтона на Венесуэлу, которая уже больше десятилетия ограничивает аппетит международных консорциумов и контролирует экспорт своей нефти в интересах национальной экономики. Понятно и то, почему США намерены — с одобрения президента Аргентины Маурисио Макри — строить свою военную базу в аргентинской провинции Неукен, где расположены богатейшие запасы нефти и СПГ.
А почему США вышли из Парижского соглашения по климату? Главной целью этого соглашения является сдерживание глобальной средней температуры, в частности, за счет сокращения выбросов парниковых газов. Думается, главное объяснение кроется как раз в том, что, будучи участником Парижского соглашения, США не смогут добиться энергетического доминирования, которое предполагает сжигание импортерами американского ископаемого топлива.
Новости партнеров
А дополнительный мотивом стремиться к такому доминированию служат прогнозы: по оценкам Международного энергетического агентства (WEO), на фоне роста экономики и увеличения народонаселения глобальные энергетические потребности к 2040 году вырастут на 30% по сравнению с 2017 годом.
Но вернемся к Европе. Построив терминалы для приема американского СПГ, ЕС внесет весомую лепту в реализацию планов Трампа доминировать над всем миром. «Русская угроза» стала своеобразной религиозной мантрой современного коллективного либерального Запада, причем вопреки экономической целесообразности — ведь российский трубный газ намного дешевле американского СПГ. «Америка превыше всего» — доктрина того же рода, и комбинация этих двух концепций в конечном счете способна привести к полной потере странами Европы политического суверенитета и экономической самостоятельности.
Приблизит ли это Трампа к вожделенной власти над миром? Сомнительно, хотя бы потому что, кроме США и Европы, в мире есть много других стран и народов, мироощущение и планы которых ни в одну из двух доктрин не вписываются.
Автор — член ученого совета Российского института стратегических исследований
