Немецкие деловые СМИ предсказывают России превращение в великую IT-державу. Ряд отечественных компаний за короткий срок и без особой поддержки государства стали полноценными транснациональными игроками, и этот факт безоговорочно признается на Западе. Более того, потенциал роста нашей ИТ-отрасли выглядит неисчерпаемым. Но так ли всё хорошо, как видится из ФРГ?

Поводом для восторженной публикации о российских IT-успехах в ведущем деловом издании Германии Handelsblatt стало обнародование компанией «Яндекс» финансовых результатов за 2018 год. Выручка достигла 126,4 млрд рублей (без учёта «Яндекс.Маркета», который с апреля принадлежит Сбербанку), увеличившись на 41%, а скорректированная чистая прибыль – 22,9 млрд рублей, что больше уже на 62%. Основным источником дохода по-прежнему является реклама – 76% от общей доли, но в конце 2017-го этот показатель составлял 90% и снизился благодаря сверхбыстрому росту в других сегментах. Например, сервисы «Яндекс.Такси», Uber Russia, «Яндекс.Еда» и «Партия еды» принесли 19,2 млрд рублей за год, показав скачок в 300%.

«Яндекс» хочет стать больше чем просто конкурентом Google и Amazon», – констатирует Handelsblatt.

Кстати, по данным компании Seo-Auditor, в конце 2018 года «Яндекс» лишь ненамного отставал от Google по статистике поисковых обращений – 42,7% против 53,5%. В прошлом ноябре российский поисковик запустил новый алгоритм «Андромеда», позволяющий ему стать еще «умнее».

При этом, подчеркивают в Германии, в растущем ИТ-секторе России «Яндекс» ни в коем случае не одинок. В качестве примера еще одного успешного проекта в статье приводится компания-разработчик программного обеспечения Luxoft, основанная в 2000 году в Москве и быстро распространившаяся по всему миру. В последние несколько лет компания активно приобретала активы в США, Великобритании и других странах, а в начале этого года сама была куплена американской DXC Technology. Стоимость сделки оценивается в два миллиарда долларов.

Впрочем, все это частности. Пора перейти к целому, там тоже много хороших новостей.

Растем быстрее мира

Поскольку рынок ИТ-услуг является транснациональным, его количественная оценка в национальных масштабах – задача довольно сложная. Но имеющиеся исследования показывают, что этот сегмент увеличивается в объеме гораздо быстрее, чем российская экономика в целом.

По данным International Data Corporation (IDC), уже по итогам 2017 года объем российского рынка ИТ-услуг превысил 5 млрд долларов с темпом роста более 20% в долларах и более 5% в рублях. Другое исследование, выполненное компанией Pierre Audoin Consultants, в том же 2017-м оценивало общий объем российского рынка софта и ИТ-услуг уже в 9 млрд долларов, а к 2022 году он должен увеличиться до $13,5 млрд. Это превышает среднемировую динамику рынка.

Внушителен и объем экспорта ИТ-услуг. По оценке Центробанка, в первом полугодии прошлого года он составил 2,55 млрд долларов, впервые превысив импорт услуг в сфере высоких технологий. И есть обоснованные предположения, что в действительности этот показатель может быть гораздо выше официальных данных.

По данным ассоциации «Руссофт», экспорт российских ИТ-продуктов и услуг достиг уже 10 млрд долларов, что на 19% больше, чем в 2017-м. По мнению экспертов, такая динамика связана со стабильно хорошим качеством российской продукции и ее все еще низкой себестоимостью. В связи с этим прогнозируется, что доля сегмента ИТ в общей структуре российского экспорта может вырасти до внушительных 20%.

Дешево и быстро

Один из ключевых аргументов Handelsblatt в пользу гипотезы о превращении России в великую ИТ-державу – уровень проникновения интернета в нашей стране. Он лишь немного ниже, чем в среднем по Европе, и существенно выше, чем в среднем в мире. По данным ВЦИОМ, Всемирной паутиной пользуются 81% россиян (среди молодежи от 18 до 24 лет этот показатель составляет 97%), а 65% выходят в Сеть ежедневно.

По итогам реализации нацпроекта «Цифровая экономика» к 2024 году доступ к широкополосному интернету (100 Мбит/с) должны получить 97% домашних хозяйств. При этом выход в Сеть у нас традиционно дешев. Еще в 2015-м в исследовании Всемирного экономического форума Россия заняла 10-е место в мире по доступности проводного интернета – среднемесячная стоимость доступа на тот момент составляла всего 16,2 доллара.

До недавних пор не вызывало особых нареканий и качество услуг как широкополосного, так и мобильного доступа в Сеть. В этом мы значительно опережали, например, Германию, где интернет откровенно «медленный», а покрытие сети LTE (4G) хуже, чем в большинстве стран ЕС.

Еще один аргумент – рост доли интернет-торговли в ВВП страны. По данным исследовательского агентства Data Insight, она составляет уже 2,5%, при этом рост продаж наблюдается за счет увеличения числа онлайн-покупателей, а не среднего чека покупки. О высокой динамике в этой сфере говорит и последнее по времени исследование «Яндекса»: на июль прошлого года 35% россиян хотя бы раз за последние шесть месяцев покупали товары в интернете. С весны 2017-го этот показатель вырос на 17%.

Другое дело, что в общем объеме розничной торговли доля онлайна составляет всего 3%, так что, по мнению аналитиков инвестиционного банка Morgan Stanley, многие судьбоносные события в этой нише еще впереди. Например, Россия является последним крупным развивающимся рынком без доминирующего интернет-ретейлера, поэтому к 2020 году прогнозируется появление такого игрока с оборотом более 10 млрд долларов, а к 2023-му общий объем продажи товаров через интернет может достичь 52 млрд долларов.

По оценке Ассоциации электронных коммуникаций, почти две трети прошлогоднего роста обеспечили такие площадки, как Wildberries и Ozon, но они все еще отстают по объемам продаж от зарубежных Amazon и Alibaba.

«Нам нужно сюда заводить в полном объеме иностранные платформы или создавать свою собственную, пускай пока, может быть, достаточно скромную, но имеющую перспективы развития», – заявил президент Владимир Путин на встрече с финалистами конкурса «Лидеры России» в начале прошлого года.

А уже в конце октября «Яндекс.Маркет» и Сбербанк запустили маркетплейс «Беру!», который сразу же собрал 3,6 млн пользователей. К 2020 году его товарооборот может достичь 500 млрд рублей. Второй их совместной площадкой стал трансграничный маркетплейс Bringly, который будет отличаться от большинства онлайн-магазинов тем, что он не будет работать под китайских производителей. Уже на старте там появились товары из Великобритании, Германии, Турции и Южной Кореи.

Описанная ситуация – наличие состоявшихся крупных игроков и развитой инфраструктуры при очень большом потенциале роста рынка – делает положение российской ИТ-отрасли во многом уникальным.

Цифровой суверенитет ядерной державы

«Сама формулировка «великая ИТ-держава» не слишком удачна. Например, США, безусловно, таковой являются, но весь их ИТ-потенциал сосредоточен, по сути, в одной небольшой территории – Кремниевой долине, – рассуждает политолог Алексей Чадаев. – С другой стороны, похвастаться достижениями в ИТ могут далеко не все страны с высокоразвитой экономикой. Многие европейские ИТ-компании могут показывать хорошие результаты на старте, но в долгосрочной перспективе их «съедают». Залог успеха – это, скорее всего, правильный баланс «харда» и «софта». Те же японцы в какой-то момент лучше всех делали «железяки», но в сфере ПО сильно отстали – возможно, без шансов наверстать упущенное. В Сингапуре возник сильный игрок – компания Creative Technology, но она одна и не делает погоды на уровне страны».

ИТ как футбол, это командная игра: чтобы отрасль состоялась, компаний-лидеров должно быть много, должна быть определенная среда. В России, подчеркивает Чадаев, такая среда, безусловно, есть, причем сложилась она давно, еще в 1990-е годы, когда никакого внимания государства к этой сфере практически не было.

«Драйверами ИТ-индустрии в России выступили частные компании, а доля государства в этом секторе исторически очень незначительна, – заявил он. – Будучи довольно гибкими, эти компании прекрасно осуществляют экспансию на внешние рынки без особых обращений за помощью к государству. При этом Россия – это единственный в мире интернет-рынок, где доминирует национальный поисковик и национальная социальная сеть в условиях открытого доступа для иностранных игроков (в Китае ситуация другая, там доступ к Google и Facebook закрыт)».

Показательна в этом смысле ситуация с Uber, который не смог повторить свои успехи в России, потому что здесь уже был сервис «Яндекс.Такси». «Поэтому более правильно говорить о «цифровом суверенитете», который России удалось сохранить в открытой конкурентной борьбе с мировыми лидерами, без каких-либо преференций со стороны властей, протекционизма и так далее. У нас этого суверенитета точно больше, чем у многих других стран, которые пользуются услугами преимущественно глобальных операторов основных цифровых сервисов», – подчеркивает Чадаев.

То густо, то пусто

В России разрабатываются сложные высокотехнологичные ИТ-продукты, говорит директор по маркетингу компании – системного интегратора CTI Татьяна Белей. Если анализировать «Единую информационную систему закупок», заказчики отдают предпочтения российским решениям в области информационной безопасности, многие из которых занимают хорошие позиции в Gartner’s Magic Quadrant (авторитетных исследованиях ПО аналитического агентства Gartner). Лидерами в этом сегменте выступают такие производители, как «Код Безопасности», InfoWatch, Positive Technologies, «Лаборатория Касперского», «Доктор Веб» и другие.

При этом государство и регуляторы приняли ряд оперативных мер по защите производителей, в результате чего большая часть систем инфобезопасности обеспечивается продуктами отечественного производства. Это дает возможность разработчикам активно развиваться, а заказчикам – уверенность в том, что системы будут работать в условиях санкций.

Если рассматривать рынок ERP в целом, лидерами все равно выступают российские производители «1С» и «Галактика». «Также стоит отметить системы автоматизированного проектирования от российских производителей, например, «Аскон» и «Топ Системы». Успехи «Яндекса» неоспоримы, а всего в реестре российского программного обеспечения на сегодня зарегистрировано более 5000 решений, производители которых, возможно, тоже смогут получить признание на зарубежном рынке, как это удалось ABBYY, Acronis и Parallels», – перечисляет Белей.

Впрочем, не всё одинаково гладко.

«В России немало собственных зарекомендовавших себя IT-решений, которые с успехом вытесняют зарубежные аналоги, – подчеркнула эксперт. – Многие разработчики пересмотрели свои планы развития с учетом программы импортозамещения, хотя на выстраивание полноценной «продуктовой витрины» уйдет не один год. Количество крупных проектов внедрения западных решений, например промышленных ERP-систем [планирование ресурсов предприятия], сократилось, но о существенной замене говорить рано».

В ряде направлений пока еще отсутствуют отечественные решения, способные заменить западные системы на должном уровне. «Например, часть программ строится на платформенном ПО с открытым кодом, которое уступает по своим характеристикам коммерческому ПО. Существует и серьезное технологическое отставание от ведущих мировых производителей «железа». Так что конкуренция с иностранными разработчиками и производителями будет продолжаться, что положительно скажется на развитии российских IT-продуктов», – резюмировала Белей.

В то же время не стоит преувеличивать негативное влияние таких факторов, как отток российских программистов за рубеж и доминирующее положение нескольких крупных игроков на отечественном рынке ИТ-услуг.

«В ИТ-сфере миграция – это не билет в один конец: специалисты перемещаются по всему миру, они могут возвращаться к себе на родину, и даже будучи за границей, сохраняют профессиональную коммуникацию с бывшими коллегами», – отмечает Алексей Чадаев. — Главный вопрос воспроизводства среды в другом: готовят ли у нас по-прежнему качественные кадры для ИТ? Насколько я понимаю, готовят».

«По той же причине не приходится и говорить о монополизме в отдельно взятой стране. ИТ – это глобальный рынок, ниши для стартапов найдутся всегда, и во многих из них настоящая конкуренция, по большому счету, и не начиналась – например, в области виртуальной реальности, которая пока используется только в ограниченных областях типа видеоигр. Спорт, образование, туризм, торговля – все это сферы, которые еще ждут своего освоения с помощью технологий виртуальной реальности, и здесь, по большому счету, и у нас, и в мире все только начинается», – резюмировал эксперт.

vz.ru