Версий причин убийства известного российского оппозиционера Бориса Немцова сегодня множество, включая бытовые. Но, пожалуй, основная версия сводится к утверждению, что убийство одного из самых жестких критиков Кремля — провокация со стороны западных спецслужб, нацеленная на дестабилизацию политической ситуации в России.
Не считая нужным обсуждать бытовые версии, замечу, что и основная версия тоже выглядит не слишком убедительной. Во всяком случае, в той её части, которая касается заказчика данного преступления.
Поиск бенефициара
«Запад» — понятие растяжимое. И если говорить о западных спецслужбах, которые, как утверждают сегодня многие российские политики, и являются основным заказчиком убийства Бориса Немцова, то в нынешних условиях обострения борьбы ключевых мировых игроков за сферы влияния различные западные спецслужбы очевидно тоже включились в жесткую борьбу за контроль над рынками специфических услуг. В этом смысле кошка давно пробежала не только между некогда партнерскими американскими и британскими спецслужбами, но и внутри самих силовых структур CША.
И поскольку борьба за власть в Вашингтоне (между как бы республиканцами и как бы демократами) приобретает все более жесткий характер, можно предположить, что для достижения своих целей вовлеченные в эту борьбу спецслужбы готовы на все, включая организацию самых изощренных операций против ведущих мировых политиков, к числу которых относится, в частности, Владимир Путин.
Вместе с тем, на примере недавнего теракта во Франции мы видим, насколько запутана сегодня игра на политическое переформатирование Европы, когда в потенциальных заказчиках преступления одновременно значатся и радикальные исламисты, и различные западные спецслужбы, и какие-то внутрифранцузские игроки, заинтересованные то ли в смене Олланда на Ле Пэн или Саркози, то ли, напротив, в укреплении падающего рейтинга Олланда.
Слишком много сил — как внутри России, так и за рубежом — могли быть заинтересованы сегодня в убийстве лидера российской оппозиции. Слишком много нитей с самых разных сторон тянутся сегодня к преступлению, совершенному рядом с Кремлем и направленному, в первую очередь, против Кремля.
И все же, во всей этой совокупности потенциальных заказчиков громкого убийства названное преступление — как показывает опыт — может быть раскрыто только в том случае, если будет определен (вычислен) главный его бенефициар.
Контекст преступления
Чтобы вычислить бенефициаров рассматриваемого преступления, нужно обратить внимание на его общеполитический контекст. А контекст таков, что 28 февраля завершился отвод ополчением ДНР и ЛНР тяжелых вооружений от линии соприкосновения с ВСУ. И, соответственно, настал черед отвода этих вооружений Киевом. Однако же начало отвода вооружений армией Украины воспринимается киевским режимом как признание поражения в войне против Донбасса. Публичное же признание поражения чревато потерей власти.
Вопрос: что должна делать киевская власть, оказавшаяся перед выбором — признать поражение или устроить очередную провокацию? Скорее всего, она выберет второе и сделает всё, чтобы получить «основание» для срыва минских соглашений.
В статье «Тайные страхи киевского режима» автор этих строк заметил, что после поражения под Дебальцево украинская хунта стала еще опаснее. И это объясняется тем, что Киев после поражения в районе Дебальцево перешел к принципиально новой тактике удержания власти.
Во-первых, уже через сутки после минских договоренностей СНБО Украины принял решение «О чрезвычайных мерах противодействия российской угрозе», предписывающее начало системного террора в отношении журналистов и инакомыслящих по всей стране. А еще через неделю в Харькове был устроен «теракт» с практически мгновенным задержанием заранее назначенных, как считают многие жители Харькова, подозреваемых. (При том, что в случае с расстрелом участников майдана в течение года режимом не был найден ни один человек).
Ну а во-вторых, киевский режим перешел к переносу террористических действий на территорию противника, которым руководство Украины считает, прежде всего, Россию.
Первым шагом в этом направлении стало абсолютно сюрреалистичное (с точки зрения здравого смысла) обвинение главой СБУ Наливайченко, а затем и самим Порошенко представителей России в организации расстрела участников майдана в феврале прошлого года. Следующим шагом спецмероприятий на территории противника вполне могло стать убийство Бориса Немцова.
Мы помним трюк, который был устроен в 1917 году находящейся в состоянии войны с Россией Германией: операция с отправкой в Санкт-Петербург вагона с революционерами оказалась весьма эффективной. Устроенный в России госпереворот лишил нашу страну возможности продолжать войну с Германией.
Сегодня «революционеров» в России хватает. Не хватает реальной массовой поддержки. Значит нужно разозлить народную массу, выгнать её на улицу, добиться столкновений с властью и — как кульминации всего — человеческих жертв.
Провокация с малазийским «Боингом» была призвана развернуть против России и Путина Европу, провокация с убийством Немцова направлена, полагаю, на то, чтобы мобилизовать антипутинскую оппозицию в самой России. И поэтому, возможно, именно в Киеве следует искать заказчика и планировщика названного преступления.
Техническое исполнение преступления
В любом преступлении, а тем более в резонансном, немаловажное значение имеет техническая возможность его совершить. В этом смысле Борис Немцов был идеальной мишенью. И если допустить, что планировщики его убийства находятся в Киеве — под прикрытием Наливайченко, Парубия и их западных «консультантов», замотивированных исправить свои многочисленные провалы последних месяцев какой-то новой и громкой провокацией, то подготовка преступления против лидера российской оппозиции не могла составить особого труда.
Не составило труда организовать прослушку телефонных разговоров Немцова и его киевской подруги.
Не составило труда организовать наблюдение за ним на любой территории, тем более что СБУ располагает колоссальной агентурной сетью в России.
Не составило труда установить график перемещений будущей жертвы.
Все остальное — дело техники. Тем более что техника у тандема украинских и западных спецслужб, сложившегося еще в 90-е годы прошлого века, давно отработана. Достаточно вспомнить организацию убийства журналиста Георгия Гонгадзе, после чего начались масштабные спецоперации против Леонида Кучмы, закончившиеся, как известно, первым Майданом и избранием президентом Украины Виктора Ющенко.
Здесь можно вспомнить одну из версий громкого исчезновения кандидата в президенты России Ивана Рыбкина в феврале 2004 года — оно, среди прочего, трактовалось как попытка проведения спецоперации против намеченного на роль «жертвы путинского режима». Как утверждали впоследствии многие СМИ, причастны Борис Березовский и украинско-британские спецслужбы.
Мы помним масштабные провокации, которые готовятся тщательно, с размахом и всякий раз по одному и тому же сценарию: стрельба «неизвестных» снайперов по толпе в Вильнюсе в 1991 году, затем — аналогично — в Москве в 1993-ем, затем изощренное убийство Гонгадзе в Киеве в 2000-ом, и снова «неизвестные» снайперы на майдане в 2014-ом.
Но в случае с организацией убийства Немцова глобальная подготовка вроде как не просматривается. Здесь нанесен простой, но быстрый и эффективный удар.
Кажущаяся простота преступления объясняется тем, что Немцов, с моей токи зрения, давно оказался в верхней строке списка кандидатов на заклание. С одной стороны, он — самая популярная и статусная фигура в российской оппозиции. С другой, он был всегда на виду, свободно перемещался между Россией и Украиной («такой человек и без охраны»!) и фактически своей беспечностью как бы подсказывая недругам России схему действий.
По сути, Немцов стал подарком планировщикам спецоперации против России и Путина. Оставалось только дождаться часа «Х». И такой час настал, когда совпали по времени два глобальных события — необходимость отвода Киевом тяжелых вооружений от Донбасса (чему Киев и его британо-американские хозяева всячески сопротивляются) и проведение марша оппозиции 1 марта в Москве.
Планировщикам оставалось только спустить курок.
Так что трагедия преступления на Замоскворецком мосту состоит не только в факте убийства яркого и любимого многими россиянами человека, но и в том, что Бориса Немцова могли уничтожить те, кого он считал своими единомышленниками.
Владимир Лепехин
