Международный уголовный суд, расположенный в Гааге, планирует начать рассмотрение возможных военных преступлений в ходе войны в Южной Осетии в августе 2008 года. Пока еще не сформулированы даже рамки обвинений, непонятно против кого и на основании каких заявлений и обвинений будет проводиться расследование. Объявившая о возможном начале расследования прокурор Фату Бенсуда уже успела, тем не менее, направить в Москву, в Следственный комитет, запрос, в котором просит предоставить ей материалы 500 томов доказательств, собранных российскими следователями в рамках уголовных дел, возбужденных по признакам преступлений, предусмотренных статьями «геноцид», «убийство» и «применение незаконных средств и методов ведения войны».
Прокурор Бенсуда еще до начала расследования уже заранее довольно четко сформировала свое личное отношение к делу и даже к его содержанию. По ее словам, есть «разумные основания полагать: во время короткой войны за поддерживаемую Москвой грузинскую область Южная Осетия были совершены военные преступления». Здесь ясно и четко расставлены все акценты, позиция прокурора заявлена задолго до вынесения вердикта. Также прокурор Бенсуда заявила, что суд в Гааге может взяться и за рассмотрение дел о военных преступлениях на Украине. При этом также нет никаких сомнений в том, насколько «беспристрастно» она подойдет и к этому «кейсу».
Похоже, что сейчас в Москве никто еще не сформулировал четкого отношения к этому неожиданному решению. Но с точки зрения юриспруденции сейчас и формулировать еще нечего, поскольку прокурорский запрос должен быть одобрен коллегией судей. Эта же коллегия должна выдать санкцию прокурору Бенсуда на открытие дела и проведение досудебной проверки. Вот тогда и надо юридически формулировать некий ответ. В принципе, Москва может и вовсе не реагировать на происходящее, поскольку РФ официально в МУС участвует только на правах наблюдателя, соглашение о вступлении России в состав суда до сих пор не ратифицировано Госдумой. И, положа руку на сердце, уже никогда не будет ратифицировано.
Но прокурор Фату Бенсуда напрямую обратилась в Следственный комитет с просьбой передать на рассмотрение материалы о военных преступлениях в РЮО. Сложилась очень двусмысленная ситуация. Те самые 500 томов уголовного дела, которыми оперирует СК РФ, собраны российскими следователями по горячим следам, и демонстрируют преступления, как выразился Александр Бастрыкин, «грузинской военщины». Прокурор Бенсуда явно не это хотела бы получить. Но либо гражданка далекой Гамбии просто не очень представляет, о чем говорит и что именно затребовала у российского следственного комитета, либо этот запрос лишь пробный шар, посланный проверить юридическую подкованность Москвы. С другой стороны, СК РФ также поставлен перед выбором: не передавать затребованные материалы было бы, по меньшей мере, странно, поскольку они аргументируют и юридически подкрепляет именно российскую и югоосетинскую точку зрения. Но, с другой стороны, сам факт передачи этих 500 томов в распоряжение Гааги уже будет означать «деятельное сотрудничество» со следствием, которое заведомо настроено предвзято и откровенно антироссийски. Ввязываться в эту игру с МУС неразумно и в любом случае сопряжено с имиджевыми потерями для Москвы, поскольку тональность обвинения — однозначно вынудить российскую сторону, как участника процесса, защищаться. А публично что-то там опровергать — уже плохая позиция.
Видимо, с оценкой этих рисков и связано затягивание российской стороной ответа на запрос прокурора Фату Бенсуда. Сомнений в том, что коллегия из трех судей удовлетворит просьбу прокурора, нет никаких. Это очень своеобразные люди с соответствующими (или вовсе не соответствующими) Гааге профессиональными знаниями и биографиями. Судья Джойс Алоуч также африканка, родом из Кении и специалист по защите прав детей. Итальянец Куно Тарфуссер — бывший генеральный прокурор округа Больцано, местный «комиссар Каттани», сделавший себе имя на громких антикоррупционных процессах и административной реформе прокуратуры, которую считают теперь эталоном для всей Италии. И, наконец, венгр Петер Ковач, университетский профессор, добрый католик, крупный специалист по вопросам прав меньшинств в Европе и сохранению языков все тех же национальных меньшинств. Африканка поддержит инициативу черной сестры, итальянец увидит перспективу громкого дела, а венгр заинтересуется проблемой «меньшинства». Кстати, сама госпожа прокурор — специалист по морскому праву. Что-то я не помню моря в Южной Осетии и активного там судоходства.
Вот что действительно удивляет, так это странный энтузиазм, охвативший некоторую часть комментаторов в России и в Южной Осетии. Солидные люди всерьез рассуждают о некой перспективе привлечения к ответственности бывшего президента Грузии Михаила Саакашвили, который и отдал преступный приказ, развязавший эту войну. Сам Саакашвили уже заявил, что готов сотрудничать с Гаагой, а министры иностранных дел и юстиции Грузии с энтузиазмом приветствовали всю эту затею. В реальности же нет никаких оснований полагать, что МУС просто даже примет во внимание российскую и югоосетинскую аргументацию. Уже сейчас понятно, что речь идет об имитации судебного расследования с заранее назначенными виновными и предсказуемым результатом. Тонкости и мелкие детали будут содержаться только в нюансах именно формальной юриспруденции. Например, выбор статьи обвинения, подбор формальных критериев оценки доказательств так называемого «уровня приближения» (будет рассматриваться коллективная ответственность государства или ответственность должностных лиц) и все тому подобное.
Кроме того, современное международное право вступает здесь в сумеречную зону. Еще не было прецедентов рассмотрения дел против государств, которые формально не входят в систему МУС в Гааге. Против возбуждения откровенно антироссийского дела могут выступить, как это ни парадоксально, США. Вашингтон также не подписал соглашение о МУС, причем по идейным соображениям: Конституцией США запрещено передавать своих граждан в руки иной, кроме собственно американской, систем правосудия или наказания. США не входят ни в одну из международных судебных инстанций и в принципе провозглашают примат собственного внутреннего законодательства над международным. А создание прецедента обвинения России или даже хотя бы возбуждения дела может бумерангом отразиться и на США и ее гражданах. Особой трагедии, конечно, на первых порах не случится, но с прецедентным правом шутки плохи.
А вот уж кто совершенно будет выключен из процесса, так это Южная Осетия — единственная безусловно пострадавшая сторона. В Гааге ее не признают, а потому никакие документы из Цхинвала, напечатанные на официальных бланках или представленные официальными лицами, просто не будут приняты к рассмотрению и зарегистрированы. Россия могла бы официальным документом подтвердить, что именно она представляет и защищает интересы РЮО в суде, но это только в том случае, если Москва вообще решить участвовать в этом цирке с конями. И надо все время помнить, что расследование именно в отношении августовской войны 2008 года начато в Гааге в связи с технической доступностью массы документальных материалов. На самом деле же это сделано с прицелом на фабрикацию аналогичного процесса по событиям на Украине с тем же подтекстом «Путин всех убил». Просто достаточного количества материалов по Донбассу нет, и Киев не в состоянии пока обеспечить должное пропагандистское ведение дела, несмотря на то, что представители украинской юстиции уже почти два года обивают пороги и того же МУС в Гааге, и Интерпола и еще нескольких аналогичных европейских и международных структур. Кроме того, в Гааге считают, что Южная Осетия — слишком легкая мишень, но обвинить непризнанное государство они не могут, да и основная цель — Москва, а не Цхинвал.
Евгений Крутиков
