Идеальная жертва. Известен на Западе, яркий антипутинец, смерть выгоднее «делу революции», чем дальнейшая жизнь. ТАМ действительно есть такие калькуляторы, и не сомневайтесь: «этот полезнее живым, а вот этому, пожалуй, пора и посакралить». Поэтому, кстати, МБХ пока вне опасности, хотя он известнее и масштабнее. Но в него еще верят. А вот Немцов уже, похоже, попал в категорию «с бесчувственного тела дивидендов больше; ничего личного». Круче был бы, пожалуй, только Каспаров (политический ноль на родине и фигура всемирной известности), но тот давно не ходит по околокремлевским мостам. А это принципиально: чтобы была картинка — в России, прямо у Кремля, убивают.
И это страшно, на самом деле. Любой оппозиционный политик должен всегда держать это в уме. Что и он может попасть в список идеальных жертв. И ему постоянно надо доказывать самым сильным мира сего, что он еще сгодится живым. Очевидцы рассказывали, что в жутком концлагере «Саласпилс» на территории Латвии, в котором у детей брали кровь для раненых гитлеровцев, дети просили охрану: «пожалуйста, не убивайте меня, я еще могу давать кровь…». Это не натяжка, не кощунство и не аллегория: мы имеем дело с силой, для которой политическая целесообразность оправдывает что угодно. Если нужно сбить самолет, его собьют. Если нужно соврать в ООН перед лицом миллиардов землян и показать фейковую пробирку ради начала агрессии — глазом не моргнут. Если нужно не заметить смерть детей — ее не заметят или даже обвинят их отцов, что те сами обстреливают собственные дома, потому что им Путин приказал.
Новости партнеров
Зря вы считаете, что все тут так очевидно. Какой, мол, смысл — ведь политик ранга статистической погрешности, без малейших перспектив и один из самых выгодных Кремлю в плане дискредитации оппозиции — короче, из тех, что надо беречь пуще любимого лабрадора. Qui prodest неоном горит на лбу у того, кто громче всех будет орать про «Путин убил!»
Это убивали не для нас. И не для завтрашней акции. И не для «русского майдана», во всяком случае, не в ближайшее время. Они — реалисты. Это убивали на свою аудиторию. Да, именно таков ее уровень. Кусок автобуса, паспорта «российских военных», пробирка Колина Пауэлла, танки 2008 года на кадрах 2015-го, «ну мы же с вами знаем, КТО мог убить»… Ведь что такое для них на слух «известный оппозиционный политик»? Это что-то уровня Саркози или хотя бы Маккейна. Именно это они сейчас и читают с лент: «Путин убил своего реального конкурента». Грязно, примитивно? Церемонии уже давно в стороне.
Нет смысла гадать, почему именно сейчас. Возможно, потому что никак не ожидали реального перемирия и отвода войск, что ломало бы картинку «коварного агрессора». Или уровень демонизации России и Путина стал резко падать. Или трансатлантическое соглашение опять забуксовало из-за раскола Европы по России. Да мало ли. Достаточно посмотреть, как пойдет информационное освоение факта.
Но на месте любого путиноборца я бы сейчас немедленно и громогласно заявил, что Путину его смерть совсем не выгодна. Это защитит его не от Путина — тому давно не до них, а от тех, кто может захотеть приписать ему такую выгоду.
А Немцова жаль, на самом деле. Это символ целой эпохи, вместе с Гайдаром или Чубайсом. Он был важен хотя бы в назидание. От него давно не было системных угроз, но собой он заполнял место, которое могли бы занять реально опасные персонажи. Собственно, возможно, потому его и убили. Освободить место новым, подрощенным, готовым не только доклады писать и с девушками бонвиванить, но и снайперов организовать, и бутылки горящие в полицию кидать, короче — убивать, а не говорить. Ставки выросли, говоруны 90-х должны уступить место парубиям, наливайченкам и прочим турчиновым. Эти не подведут, в нужную минуту маму родную не пожалеют, не то что страну.
Олег Одинцовский
